Дети ночного неба

А я раздумывала, в роли кого бы нам предстать, а то меня, кажется, знает каждый второй, кто когда-нибудь наведывался в столицу. Да и денег где бы раздобыть, а то тех, что есть у нас, надолго в Кумшу не хватит. Кумшу город торговый, там люди богатые, а значит и цены на все куда выше немаленьких столичных. Когда я сначала собиралась туда, хотела зарабатывать танцами, но теперь свободной мне оставаться только до первого танца. Подумав-подумав, я придумала одну интересную вещь.

– Мэйо, а ты какие-нибудь фокусы знаешь?

Мальчик покачал головой, глядя на меня ясными глазами.

– Ну ничего, я тебя научу. А песни?

—Песни знаю. Даже отцу нравилось, как я пою.

– Ну-ка спой.

Мэйо, чистым, хрустальным голоском затянул разухабистую кабацкую песню.

– Хорошо. Годится. Только это ты петь не будешь.

– Что ты придумала?

– Мы с тобой будем изображать ученую горную львицу и ее хозяина.

Мэйо только рот открыл.

Всю дорогу до Кумшу мы репетировали. Я заставляла мальчика заучивать новые песни: старинные героические баллады, несколько легких модных песенок.

Мы придумывали разные номера, где Мэйо отдавал мне приказы, а я старательно, а иногда не очень (надо же и развлекать зрителей), выполняла их. Я учила мальчика жонглировать яблоками, ножами и зажженными ветками. Даже в императорском замке не отказались бы посмотреть наше представление. Надеюсь, и торговый люд мы удивим.

Чем ближе к Кумшу, тем все более накатанной становилась дорога, а вскоре мы уже ехали на повозке одного из купцов, решившего быть добрым и подвезти мальчишку с большой черной кошкой.

За что в Кумшу не брали деньги, так это за въезд. Так что здесь нам удалось сэкономить. Стражник у ворот посоветовал Мэйо самый недорогой гостиный дом, в котором мы и сняли комнату на три дня, отдав хозяину за постой все сбережения. Он долго не хотел пускать в дом дикого зверя, мне даже пришлось показать несколько фокусов, доказав свою полную прирученность.

Когда мы остались одни, Мэйо устало присел на кровать и сжал в кулаке пустой кошелек.

– А на что же мы купим поесть?

Я подошла и ободряюще ткнулась носом ему в колено.

Утром следующего дня мы затемно выбрались из гостиного дома и направились к торговой площади. Хороших мест в центре было не занять, за них просто нечем заплатить, но вот обосноваться с краешку, рядом с каким-нибудь переулком, нам препятствовать никто не станет.

Мэйо расстелил захваченную с собой циновку на мостовой, достал из сумки яблоки, незажженные факелы и несколько колец, сплетенных из гибких ивовых ветвей.

Люди суетливо шли мимо, не обращая внимания на мальчишку, кто-нибудь изредка бросал любопытные взгляды на меня, но ручные горные львы в Империи не редкость, и прохожие шли дальше.

Мэйо еще раз все тщательно переложил, потом еще раз. Над Кумшу всходило солнце, тушили фонари, народу на площади прибавлялось, кое-где уже начинали свои представления наши конкуренты.

Мальчик жалобно посмотрел на меня и прошептал:

– Чиа, не могу…

Словами я подбодрить не могла, оставалось только лизнуть в нос.

Против воли Мэйо улыбнулся, утер лицо и, зажмурившись, звонким голоском завопил заученные слова:

– А вот дикая кошка! Разные фокусы умеет делать немножко! И спеть! И сплясать! И монеты сосчитать!

Кто-то заинтересованно остановился. Я быстро, чтобы не упустить внимания, встала на задние лапы, сделала несколько шагов, опустилась на все четыре, хвостом стегнув Мэйо по ногам. Мальчик отмер, посмотрел на зрителей, взял кольца, хоть руки у него и дрожали.

Мы делали все, что задумали, а после того, как на циновку упали первые монеты, Мэйо вошел во вкус. Мне и в самом деле пришлось и петь, и танцевать, и мяукать, отсчитывая разложенные в рядок монеты. А еще пройтись вдоль ряда зрителей, коих скопилось немало, с шапкой Мэйо в зубах, собирая деньги. Упитанный мужчина в расшитой золотыми нитями алой тиске милостиво похлопал меня по голове, опуская в шапку целый золотой шерл. До чего же опустилась ты, Блистательная.

Когда все закончилось и усталый Мэйо, успевший и сам навыступаться, убирал все в сумку, тот самый человек в алой тиске подошел к нему.

– Ты здорово выдрессировал свою кошку.

– Спасибо, господин, но Чернушку дрессировал мой отец.

– А где же он сам?

– Отец давно умер. Я путешествую с сестрой.

– Отчего же она не выступала с вами?

– Она не умеет ни петь, ни жонглировать, да и Чернушка ее не слушает. Она ждет нас в гостинице.

– Это хорошо, что ты не один путешествуешь. Мне очень понравилось твое представление, и я хотел бы, чтобы ты завтра выступил у меня дома со своей Чернушкой. Хочу порадовать жену и детей.

– Я… Мне надо посоветоваться с сестрой.

– Хорошо. Не думаю, чтобы она была против. Я щедро заплачу. Пусть и она с тобой приходит. Если надумаешь, видишь вон тот дом с белой крышей, я предупрежу слуг о твоем приходе. Меня зовут господин Акшен.

Я ткнула носом Мэйо под колено.

– Спасибо, господин. А насколько щедро?

– Сколько ты там заработал? Не больше пятидесяти шерлов? Я заплачу пятьдесят, а если очень понравишься, могу и накинуть.