Дети Нового леса

– Тогда возьму форму у этого, – указал концом сабли Эдвард на одного из павших драгун. – Как-никак он повержен моей рукой, и по законам военного времени я вправе воспользоваться его имуществом. – Вытерев саблю, которую до сих пор так и держал в руке, он вложил ее в ножны и добавил: – Но первым делом, конечно, осмотрим раненых.

Привязав лошадей к деревьям, они спешно перевязали раны тем, кому еще это могло помочь, затем избавили мертвых Круглоголовых от совершенно излишней им в этом мире формы, переоделись в нее сами и, пришпорив коней, с огромной скоростью устремились на юг.

Миль двенадцать спустя они несколько сбавили темп. Было уже восемь вечера, но так как сумерки еще не сгустились, наша компания продолжала путь, пока не заметила деревеньку с харчевней, где и решила остановиться.

– Поведем себя нагло и грубо, – сказал друзьям Чалонер. – Иначе нас заподозрят.

– Меткое замечание, – откликнулся Гренвилл и, немедленно войдя в роль, угостил пинком местного конюха, добавив, что если тот не пошевелится живее с их лошадьми, то он ему мигом подрежет уши.

С этим друзья ввалились в харчевню, где обнаружили, что их появление было воспринято со всепоглощающим ужасом, и, чтобы усилить эффект, потребовали подать им на ужин самое лучшее, иначе они подпалят дом. Покончив же с трапезой, решительно выбросили из кровати какую-то семейную пару постояльцев и улеглись в нее сами, проспав без задних ног до утра. Столь беспардонное поведение окончательно убедило хозяина, что к нему препожаловали люди Кромвеля, и уверенность его лишь окрепла, когда наутро кошмарные постояльцы, по совету Чалонера, уехали, не заплатив за услуги, хотя денег у них в карманах было хоть отбавляй.

Они продолжили путь весьма быстро, разузнавая в каждом селении, нет ли поблизости беглецов, а на подъезде к каждому городу – не стоят ли там парламентские войска, и, лишь убедившись в отсутствии оных, решались его проехать. И все настолько удачно складывалось, что уже через четверо суток они достигли пределов Нового леса. До наступления темноты они прятались в чаще, а затем Эдвард повел всю компанию к родным, где двое его друзей и должны были оставаться, пока он не осуществит своих планов.

План же его преследовал цель отвести от себя и хранителя подозрения, что он, Эдвард, участвовал в битве за короля, а мистер Хидерстоун ему помогал. Одежда, которая сейчас была на нем, как нельзя лучше способствовала подобной задаче. Ночь он проведет в своем доме с братом, сестрами и друзьями, а завтра с утра пораньше отправится в виде экипированного по всем парламентским правилам воина в дом хранителя с последними новостями о победе Кромвеля и поражении королевской армии при Вустере, создав у тех, кому знать другого не надо, полное впечатление, что он сам воевал не за короля, а за Круглоголовых. Эдвард не сомневался, что привезет известие первым, ибо по пути к Новому лесу мог убедиться: здесь еще слыхом не слыхивали о битве при Вустере. В те времена вообще информация доходила медленно.

Появление Эдварда и его спутников дома сперва породило немалую панику. До Хамфри и Пабло, стоявших в этот момент на дворе, сперва донеслись стук копыт и бряцанье сабель, вслед за чем изумленным их взорам предстали три устрашающего вида всадника в форме кромвелевских драгун, лица которых наполовину скрывали железные каски. Хамфри кинулся было срочно баррикадировать дверь, но в последний момент счел за лучшее воздержаться от этого и, быстро предупредив сестер о приближении незваных гостей, вышел встретить их на крыльцо. Тут голос брата, раздавшийся под одной из касок, мигом развеял все его страхи. Мгновение спустя он и сестры уже заключали его в объятия.

Когда унялись немного первые радости, Эдвард сказал:

– Давай-ка, брат, в первую очередь устроим наших коней на конюшне, а затем поскорее вернемся и съедим все, что сможет нам приготовить Элис. Последние трое суток мы очень скверно питались.

Лесные пони были выставлены во двор, уступив место в стойлах коням путешественников. Пабло задал им корм, и все возвратились в дом, где состоялось весьма торжественное представление Чалонера и Гренвилла сестрам Беверли, вслед за чем вновь прибывшие накинулись на еду, и это занятие до такой степени их поглотило, что им было не до беседы. Сразу же после ужина Чалонер с Гренвиллом улеглись в заботливо приготовленные для них девушками постели и уснули, а Эдвард еще нашел в себе силы кратко поведать Хамфри о своих приключениях.