Дети онлайн: опасности в Сети

Поддавшись душевному порыву, я разослала кипу писем с копиями инициативы всем депутатам. Причем ответа даже не ждала. Но вдруг мне позвонила Алина Кабаева – со свойственной ей обаятельной простотой: «Привет! Это Алина Кабаева! Мы получили твое письмо и хотим подготовить законопроект, помоги с фактурой!»

На следующий день я приехала в Думу, мы долго говорили с Алиной о проблеме защиты детей, я рассказала ей о своем проекте по борьбе с педофилами. Обсудили детали будущего законопроекта, я подготовила еще несколько рекомендаций. Вскоре законопроект уже был внесен на рассмотрение Думы. Депутаты проголосовали «за», а спустя еще немного времени законопроект подписал президент Путин. На все это ушло меньше года. Теперь СМИ обязаны скрывать всю информацию о детях – жертвах преступлений. Вступил в силу полный запрет на разглашение личных данных, вплоть до запрета на съемки местности и зданий, с которыми связана частная жизнь ребенка и его семьи. Нарушителям грозят огромные штрафы.

Раз уж речь зашла о политическом аспекте защиты детей от насилия, стоит рассказать и о судьбоносной встрече, которая состоялась в июле 2012 года на молодежном форуме «Селигер». Я приехала читать лекции по реализации гражданских кампаний на примере своего проекта по борьбе с педофилами. И так случилось, что 31 июля на форум прилетел президент Путин. Естественно, на встречу с Владимиром Владимировичем сбежались все форумчане – их было около трех тысяч. Узнав о приезде первого лица, я за полтора часа пришла в шатер, где он должен был выступать, и уселась на пол, чтобы занять место в первом ряду. Я понимала, что, если сяду вдалеке, шансов поговорить с президентом у меня практически не будет. Чаще всего он сам выбирает собеседника из толпы, и мне нужно было оказаться в поле его зрения.

Через полтора часа моего ожидания (а они были нелегкими, несколько раз меня и таких же смекалистых ребят пытались выгнать из шатра сотрудники ФСО) шатер начали заполнять участники форума. Потом нам сообщили, что президент задерживается на час, но покидать шатер нельзя. У меня затекло все – но я продолжала терпеливо ждать. А что еще оставалось?

И все же мои мучения были не напрасны. В шатер вошел Путин. Ребята начали задавать вопросы. Шум, гвалт, все тянут руки, размахивают плакатами, сделанными из подручных средств, какими-то предметами… Я тоже тянула руку. Точнее, две – по очереди. И вдруг… Мне дали микрофон.

«А. Левченко:Здравствуйте, Владимир Владимирович, меня зовут Анна Левченко. Я руководитель проекта по борьбе с педофилами. За год я посадила пятьдесят педофилов. Долго рассказывать не буду, но дело вот в чем. Наши заявления, материалы по выявлению педофилов, которые мы передаем в СК и в МВД, вместо положенных по закону десяти дней, которые отведены на рассмотрение заявлений УПК, до полугода «пинают» по кабинетам.

Это приводит иногда к страшным последствиям. Например, последнее наше задержание крупной банды педофилов произошло только через год после того, как мы оповестили правоохранительные органы, то есть следователи только через год после того, как мы точно указали на то место, где пятнадцать педофилов насилуют детей, только через год они туда приехали. За это время пострадало еще очень большое количество детей.

Вы не могли бы поговорить с Бастрыкиным и с Колокольцевым на эту тему, чтобы они как-то помогли нам, собственно, в решении этой проблемы? Потому что очень сложно работать, действительно.