Дети оружия

Потом Улла-Халгу выслушал поучения шамана, который предрекал начало дождей и советовал поторопиться. Уголек не спорил — зачем? Не нужно быть шаманом, чтобы, взглянув на хмурое небо, увидеть, что скоро начнутся дожди. И насчет поторопиться тоже бессмысленно обсуждать: время битвы определено, никакие советы его не изменят. Однако шаман не тот человек, от которого можно отмахнуться, и Уголек терпеливо выслушал все, что шаману полагалось сказать перед боем великому вождю. Когда надоедливый старик закончил речь заверением, что духи благосклонны, великий вождь солидно кивнул и пообещал принести надлежащие жертвы после победы. Теперь можно было начинать.

Воины взгромоздились на манисов и подались к холмам. Отряды верховых двинулись по склону вверх, а самый большой отряд, с которым ехал сендер Лякова, потянулся по дороге к распадку. Миновали гряду холмов, пересекли поля и остановились у заборов окраинных ферм. Кочевникам было строго-настрого приказано не трогать местных и до поры молчать.

Небо потемнело, из серого стало густо-синим. Тени делались все шире и длиннее, превращались в маленькие ночи, наконец они слились в одну большую ночь, которая накрыла долину. Фермы притихли, хозяева и домочадцы с тревогой наблюдали, как кочевники переваливают холмы, собираются у оград, как потом, в темноте — без огней, без звуков, будто призраки — они потянулись к центру поселка.

Толпы безмолвных призраков собрались перед широким пустырем, окружающим двухэтажный дом. Там мало-помалу стихал шум, свет в окошках гас. Тускло светили лампы над воротами и на крыше, в обшитой досками надстройке, где скучали двое стрелков, — новый ночной пост, устроенный по приказу атамана… Там никто не ждал нападения и не видел темных призраков, приближающихся к центру поселка.

Глава 10 НОЧЬ ОТВЕТОВ

Весь день Йоля пролежала под кроватью Снулого. Получилось это так: пока все спали, она тихонько прошлась по второму этажу, заглянула во все комнаты. Заперты были лишь несколько дверей. Одна из них — внушительная, с добротным и судя по всему недавно врезанным замком. Несложно было догадаться, что там, за дверью: атаманская спальня, не иначе.

С замком Йоля разобралась довольно легко, а вот дальше получилась заминка. Глупая тетка, спавшая с Леваном, проснулась. Увидев Йолю на пороге, она села и стала беззвучно разевать рот, как только что вытащенный из воды угорь. Йоля попятилась и шмыгнула в коридор, даже дверь за собой прикрыла. Думала, тетка завалится снова дрыхнуть, но та визжать начала.

Йоля решила, что пора прятаться и, заперев дверь, поспешила в оружейную. Однако по пути с удивлением обнаружила, что мужчина, спавший в соседней комнате, не проснулся от визга Левановой подруги — лежал себе, как камень, да посапывал.

Покрывало на его кровати было широкое, бахрома свисала до пола, под нее Йоля и нырнула. Прилегла на пыльный пол и затаилась. Дядька над ней, конечно, в конце концов проснулся и неторопливо пошлепал в коридор, а больше уже не возвращался до самого вечера. Йоля отлично выспалась, убежище оказалось что надо. Рядом топали по коридору и переговаривались бандиты, но в эту комнату никто и не заглянул. Самым трудным оказалось не чихать, лежа в пыли. Ну да у Йоли имелся опыт в подобных упражнениях, она справилась.

Тетка, живущая с Леваном, сидела в своей комнате тихо, как крысенок. Если и выходила, то поспешно — будто боялась попасться кому-нибудь на глаза, так что от нее беспокойства никакого не было. А кроме нее и бандитов, приходивших на второй этаж с обыском, никто здесь и не появлялся. (Снулый, проверяя второй этаж, в собственную комнату даже не заглянул.)

Вечером жилец вернулся к себе, скинул сапоги и прилег. Вскоре по ровному, размеренному дыханию Йоля определила: спит.

Она выждала для верности еще маленько. За окном к тому времени порядочно стемнело, и шум внизу стал стихать. Йоля осторожно выбралась из-под кровати и первым делом завладела карабином спящего. Обошла вокруг, присмотрелась — а рожа-то знакомая. Еще один охранник с прииска. Будь бандит незнаком Йоле, она бы просто ушла, но этому так спустить не могла.

Она не раз участвовала в ночных налетах и отлично представляла, как действовать. Правда, спящих вязать ей до сих пор не приходилось, ее роль была другая — она первой проникала в чужой дом и впускала мужчин, зато наблюдала за ночной работой не раз.