Дети победителей(Роман-расследование)

Хозяин номера сдержанно улыбнулся, оценив шутку провинциала. «Господи, неужели вернулось время метафор?» — устало подумал я. Хотя, как старый поэт, должен был бы этому радоваться.

Мы сдержанно отвечали на вопросы Саши-москвича, пытаясь ответить на другие: откуда такая щедрость? А самое главное, куда подевался человек, убежавший за чайником?

Последнее казалось таким же загадочным явлением, как знаменитый «пермский треугольник» неподалеку от деревни Молёбка, где летали огненные шары, гантели и даже вращающиеся тарелки.

— Угощайтесь, — приглашал хозяин, — это все приготовлено для меня, но я завтра уезжаю.

Мы молча ели и вслух вопросов не задавали. Зато Саша, имеющий моральное и материальное право говорить, не стеснялся, говорил и, возможно, ожидал-таки каких-нибудь вопросов.

— А как вы думаете, кто я? — не выдержал он, в конце концов, нашего скромного молчания.

— Наверное, разведчик, — ответил я.

— Почему так думаете?

— Осторожно расспрашиваете и настойчиво проводите свою линию.

— Правильно, — согласился Саша, — я служил в спецподразделении «Факел» КГБ СССР, воевал в Афганистане. Теперь, знаете, всюду наши…

Мы были удивлены. Не фактом ужина с кагэбистом, а его откровенностью и некоторой навязчивостью. Саша вел себя так, будто принимал нас на работу, проверяя глубину знаний, надежность мировоззрения и степень вменяемости кандидатов.

— Вот вы — пиарщики! А знаете, какая средняя зарплата на Николаевском машиностроительном заводе? — неожиданно спросил он.

— Мы — пиарщики, поэтому знаем: четыре с половиной тысячи рублей, — ответила Нина.

Похоже, Саша был недоволен правильным ответом.

— Да-а, правильно, — кивнул он головой, — а теперь скажите, какие автомашины имеет Папян и сколько они стоят?

Никто из нас на коварный вопрос ответить не смог. Саша начал перечислять названия иномарок и их цены — я запомнил, что самая большая равнялась 120 тысячам долларов, остальные меньше — пятьдесят тысяч, тридцать, двадцать… Я сбился со счета.

— А теперь скажите мне, как это сочетается — средняя зарплата, на которую человеку нельзя прожить, и стоимость конкретных иномарок? Вы же понимаете, что эти деньги можно было бы направить на развитие того же металлургического производства, где рабочие гробят свое здоровье.

— Это по московским меркам четыре с половиной тысячи рублей — небольшие деньги, а по местным — нормальные, — заметил Саша Ковылков.

— Правильно, потому что Москва высасывает из регионов кровь, в столице сосредоточено 99 процентов российских рублей. Знаете, сколько получает моя секретарша? Четыреста долларов. А знаете, сколько получаю я?

Над столом нависло мрачное молчание. Все это, конечно, мы знали. Мы получали столько же, сколько рабочие Николаевского завода. Хохотливый москвич начинал вызывать раздражение, которое с трудом сдерживалось бесплатным ужином. Никто на вопрос хозяина не ответил — сколько он получает, никого не заинтересовало.

— Простите, а кем вы работаете? — не выдержала Нина Петрова, видимо, пораженная зарплатой секретарши.

— Я заместитель директора одной московской фирмы.

— А чем занимается ваша фирма в Николаевске?

— Мы спонсируем Папяна…

Над столом опять нависло молчание — на этот раз недоуменное. Мы считали, что николаевский армянин сам себе господин и никто его «спонсировать» не может. Известно: спонсировать — финансировать какое-либо мероприятие, которое полезно для общества, но не прибыльно для бизнеса.

Московский предприниматель, откинувшись на спинку стула и заложив пальцы за ремень, наслаждался нашим молчанием, не скрывая своего корпоративного удовольствия. Он раскрывал тайны бизнеса в присутствии четырех журналистов! Свидетелей.

— Допустим, Папян может получить выгодный заказ, — продолжал откровенничать Саша, — но денег на его выполнение нет… Откуда они у него? Деньги на работу завода даем мы! Инвестируем… Другими словами, он от нас полностью зависит.

В это время зазвонил сотовый телефон москвича Саши и он вышел из номера, чтобы поговорить без свидетелей.

— Вы заметили, что у него крашеные брови? — прошептала Петрова, самая наблюдательная из нас.

— Ну и что? — спросил Ковылков, бывший командир разведывательной роты, а ныне военный журналист.

— Брови красят тогда, когда покрашены волосы, чтобы скрыть разницу!

Нина — вот кто должен возглавить спецслужбу страны. Только зачем Саша красится? Может быть, он до сих пор является тайным агентом, выполняющим задание в глубоком тылу врага? Но ведь кругом «наши»… Или он «чужой среди своих»? «Двойная звезда»?

Саша вернулся за стол — с таким чувством достоинства, будто с Кремлем поговорил, доложил президенту обстановку.

— Вы говорите, что «спонсируете» предприятие. Почему же позволяете Папяну тратить такие деньги не на развитие производства? — встретил его вопросом Слава Дрожащих.

— Николаевский — уникальный завод, единственный на территории СНГ, производящий подобную продукцию. Папян обеспечивает работу предприятия — и это нас устраивает.