Дети порубежья

— А теперь ко всему этому еще добавилось покушение на министра. Как будто я знал, что его туда Аред понесет!

— Корвин, ты не можешь так просто сдаться, это же твоя земля!

— Поэтому я залью ее кровью?

Тэйрин упрямо сжала губы — нельзя же так, по первому слову, Чанг просто запугивает их:

— Пусть будет суд! Они ничего не докажут и опозорятся.

— Тэйрин, ты настоящая дочь своего отца. Он тоже верил в справедливость. Но Старнис не поднял мятеж в Виастро, когда за ним пришли. Не понимаешь? Чанг мне вчера все объяснил. Суда не будет, меня сгноят в тюрьме, тайком. А волнения в Квэ-Эро усмирят. Ему плевать, сколько людей при этом погибнет! Лишь бы царило спокойствие. Как на кладбище! А я не дам сделать из своих земель кладбище!

Девушка вздохнула:

— Если ты считаешь, что так надо, то я с тобой. Корвин, неужели ты сомневаешься, что я всегда буду с тобой? Мы помолвлены, я твоя жена, пускай мы не обошли вокруг алтарей. Я хотела бы, чтобы ты не сдавался так легко, но если это твое решение — я пойду за тобой. Я ведь люблю тебя.

— Я не сдаюсь так просто. Я сам выберу, кому передать титул, выберу достойного. У Эдвара три сына, они выросли у моря, знают наши обычаи, любят эту землю. Я не позволю Чангу отдать Квэ-Эро чужаку. Все будет хорошо, вот увидишь.

В дверь громко постучали, она потрясла спящего Корвина за плечо:

— Просыпайся, они пришли.

Он широко раскрыл глаза, словно и не спал только что, вскочил с кровати. Тэйрин всегда завидовала его умению быстро пробуждаться. Сама она по утрам возвращалась к жизни только умывшись ледяной водой, чем холоднее, тем лучше. Летом служанка приносила ей для умывания воду с ледника, простоявшая ночь в кувшине казалась девушке слишком теплой. Корвин смеясь объяснял, что для того, чтобы обзавестись столь полезной привычкой, нужно годик прослужить на корабле юнгой. Сразу научишься и спать на ходу, и просыпаться в одно мгновенье.

Раздался еще один стук, короткий, нетерпеливый, и дверь толкнули, не дожидаясь ответа. Тэйрин в ужасе отпрянула, выкрикнув:

— Мэлин!

Герцог шагнул вперед, задвинув девушку за спину:

— Что ты здесь делаешь? — Дверь оставалась открытой. В коридоре стояли стражники, значит, он не скрывается.

— Я пришел предложить тебе небольшую сделку. Но лучше обсудить этот вопрос за закрытыми дверями. Не бойся, я не стану брать силой то, что хочу взять по праву.

Мэлин подождал, пока Корвин закрыл дверь, а сам бросил быстрый взгляд на Тэйрин. Та уже справилась с первым испугом и, гневно сжав губы, стояла у стола, глядя в сторону. Он улыбнулся:

— Что же ты, даже не посмотришь на меня, Тэйрин? Я тебе настолько противен?

— Противен? Ты мне омерзителен!

— Это хорошо, — тихо рассмеялся маг, — это просто замечательно.

— Оставь мою жену в покое. Говори, что тебе нужно и почему Чанг вообще тебя пустил? Ты ведь вроде у ордена Дейкар на поруках.

— Уже нет, — мягко поправил его Мэлин, удобно расположившись в кресле, — я теперь магистр Дейкар. Мой учитель, Ир, погиб, и я занял его место.

— Что тебе нужно? — Повторил Корвин. Было так странно видеть на этом чужом лице знакомые черты Ивенны. Воспоминание о матери больно укололо сердце. В глубине души Корвин все еще надеялся, что Ивенна когда-нибудь простит его.

— Мое герцогство, Квэ-Эро. И наместница милостиво согласилась вернуть его мне, — он протянул Корвину уже несколько пообтрепавшийся указ.

— Но Энрисса лишила вас права наследования!

— А Саломэ рассудила иначе. Если одна наместница может отнять, то другая может вернуть, почему бы и нет?

Корвин, все еще не в силах поверить, медленно опустился на край кровати. Она не могла этого сделать! Не могла!

— Ты ведь не в своем уме, неужели она не понимает?

— Я совершенно здоров. Иначе не стал бы магистром Дейкар. Безумцев у них и без меня хватает.

Тэйрин не выдержала:

— Что тебе на самом деле нужно, Мэлин? Только не лги, что титул. Вам всегда было плевать на все и на всех, и тебе, и твоему брату. Вы никого, кроме себя не видели. А сейчас ты вдруг пожелал стать герцогом, отвечать за тысячи жизней, собирать налоги и защищать купцов? Да ты не сможешь решить, что выбрать на завтрак, если на столе два блюда!

Корвин поддержал девушку:

— Ты чужой здесь, ничего не знаешь, ты даже в море ни разу не был. Что ты будешь делать с этими землями и с живущими тут людьми? Об этом ты, наверное, даже и не подумал, лишь бы отомстить. Заберешь герцогство, получишь титул, а что дальше? Жаль, ты не был знаком с моим отцом. Иначе знал бы, что тебя ждет.

Мэлин улыбнулся, Тэйрин никогда раньше не видела у него такой улыбки — веселой, беззаботной, искренней. Близнецы вообще редко улыбались и делали это так неумело, словно кто-то привязал им к уголкам губ веревочки и тянул вверх по приказу:

— Ты прав, мне нечего делать в этом захолустье. Быть может, если бы я здесь вырос, я бы любил эти земли… но я ведь не способен любить, не так ли, Тэйрин? Я могу только вожделеть, — он продолжал улыбаться, но теперь его улыбка казалась Тэйрин оскалом хищного зверя. Она невольно прижалась к Корвину, чувствуя опасность.