Дети призрака. Наследник

Все началось в двенадцать тридцать. Действо, развернувшееся на улицах Глухова, больше походило на игру, чем на серьезную акцию патрульных служб милиции и бойцов городского ОМОНа. На площадях и переулках города появились десятки квадрациклов, ведомых юными водителями. Омоновцы и милиционеры на своем транспорте догоняли юнцов, стягивали их со стальных коней и запихивали в специальные машины для перевозки преступников. Некоторым юным гонщикам удавалось, пользуясь подворотнями и проходными домами, от преследователей улизнуть. Тогда они прятали свои четырехколесные машины и бежали по домам и квартирам, предупреждая жильцов по имеющимся у них спискам. Небольшая толпа горожан уже двигалась в сторону супермаркета. По ходу продвижение в толпу вливались новые жители. В руках людей появились первые плакаты с лозунгами вроде: – «НИКОДИМ МЫ С ТОБОЙ!!», или «ЧУРКИ УБИРАЙТЕСЬ ИЗ РОССИИ!» Таким образом, шествие постепенно перерождалось в манифестацию националистов. Ни милиционеры, ни бойцы ОМОНа взрослых манифестантов не останавливали. Их интересовали только юные наездники квадрациклов. Лишь в самой милиции произошел странный эпизод. В комнату дежурной части ворвались несколько бойцов ОМОНа, схватили двух милиционеров и в наручниках вывели на площадь. Там их уже ждала машина. Задержанных отвезли на Валовую улицу в здание городской тюрьмы. В комнате для свиданий их встретили Костя Незванцев и немолодая женщина в темном платке.

Милиционеров усадили напротив женщины, и Костя у нее спросил:

– Эти?

Женщина долго и пристально вглядывалась в лица блюстителей порядка, после чего, утвердительно кивнула. Милиционеров тут же обыскали и увели в камеры. Костя поблагодарил женщину и обещал, что ее, до конца тревожных событий, будут охранять его сотрудники.

В тринадцать двадцать толпа, что двигалась к супермаркету, насчитывала уже около тысячи горожан. Люди вышли на площадь, но к супермаркету не пошли, а свернули к коттеджу отца Никодима, окружили его, стали выкрикивать приветствие в адрес бывшего священника, и требовать его выхода. Через пятнадцать минут, Нутякин действительно появился на крыльце и обратился к людям:

– Соотечественники! Наших детей хватают на улицах. И знаете почему? Менты нашли в лесу дохлого грузина. Он или обкурился, или перепил своего поганого вина. А они кричат, что его убили наши дети. Власти нам грозят преследованиями и репрессиями только за то, что мы хотим свободно жить у себя на Родине. Мы не просим ни чужих земель, не чужого имущества. Пусть лица кавказской национальности не трогают нашего! Пускай обезьяны убираются из России!

Его слова потонули в гуле одобрительных возгласов. Кто-то крикнул:

– Да здравствует Нутякин! – И толпа начала скандировать его имя. Александр поднял руку, требуя тишины:

– Сейчас мы все пойдем в центр города и заставим нашего сопливого мэра, и его иноземных выкормышей, освободить наших детей. – Нутякин спустился с крыльца. Его подняли на руки и понесли. Народу становилось все больше. К ним присоединялись уже не только члены потайной партии, но и просто любопытные. Народ чувствовал свою силу и заводился все сильнее.

Постникову докладывали обстановку каждые пятнадцать минут. В четырнадцать часов Юлик собрал своих помощников. Костя Незванцев работал в городе, прямо в машинах допрашивая задержанных подростков, и приехать на совещание в мэрию не мог.

На повестке дня вопрос стоял один – как остановить людей?

Саша советовал не церемониться с националистами:

– Послушай, Юлик, это же начало типичного погрома. Надо отдать приказ Зуеву, применить силу. Его бойцы перекроют путь, дадут залп в воздух и народ разбежится.

– А если не разбежится? – Усомнился мэр.

– Тогда открыть огонь на поражение. – Предложил молодой банкир.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? Это же наши граждане!? – Возмутился Тема: – Пойми, после подобного приказа Юлику останется только отставка.

– Это в лучшем случае. – Усмехнулся Постников: – Да и потом, как я посмотрю людям, так сказать, в глаза? Нет, стрелять в горожан я не позволю. И где Леонид!? Когда он нужен, так его где-то черти носят!

– Юлик, не горячись. Леня в Бирюзовске. Завтра должен вернуться. – Напомнил Тема.

На столе мэра, не переставая, звонил телефон, но трубку, пока в кабинет не заглянула секретарша, он не брал:

– Юлий Тихонович – Голенев. – Сообщила женщина, указывая на аппарат. Постников схватил трубку и услышал раздраженный голос Олега:

– Почему бездействуешь?

– Мы совещаемся. – Растерялся Постников.

– Надо не совещаться, а срочно обратиться к людям по радио. В критических случаях так всегда делал твой отец. А сейчас случай критический.

– Что я им скажу?

– А вот здесь, я тебе не советчик. Кресло мэра под твоей задницей. – Ответил Голенев и отключил связь.

*****