Дети пустоты. Пройти по краю

Нет, не такой. Алтаец в своей деревне учился управлять линиями движения с младенчества, она – меньше месяца. То есть шансов ноль целых ноль десятых.

Женька вскочила с пола и бросилась к выходу. Ее остановил тихий стрекот. Сложив губы трубочкой, Учур едва слышно пощелкивал языком, словно подзывал птичку или зверушку. Встретившись с Женькой взглядом, он чуть заметно кивнул в сторону скаладрома у дальней стены зала.

– Черт! Черт!

На одном из верхних зацепов, под самым потолком, сиротливо висел ярко-синий рюкзачок. На его застежке болтался брелок – пушистый розовый мышонок. Хвост оторван, одно ухо держится на ниточке. Женька точно помнила, что оставила рюкзак возле постели. В нем лежали два учебника, которые кровь из носа понадобятся перед экзаменом.

– Учур, отдай его, пожалуйста!

Ответа ждать не пришлось – зеленая фибра полоснула Женьку по плечу. Светящийся жгут скользнул по черной ткани мастерки. Ощущение было, как от ожога крапивы. Только гораздо больнее.

– Что тебе нужно? Ты мне вообще не учитель! – выкрикнула Женька и отскочила, насколько позволяло пространство тренировочного зала.

– Сегодня – учитель! – алтаец впервые подал голос. – Этот урок Кирилл Михайлович поручил вести мне.

Еще один удар.

На этот раз мимо.

Фибра оставила неглубокий рубец на выкрашенной в темно-серый цвет стене.

– Эй, тебе это не приснилось? – Женька попыталась забиться в угол за шведскую стенку. – Из тебя учитель, как из феи Винкс космонавт!

Следующий удар сломал одну из деревянных перекладин спортивного снаряда.

– Ну, всё. Уже не смешно!

Кончик фибры лизнул Женькину щеку. Голова дернулась, больно приложившись затылком о стену. Половина лица немедленно налилась горячей тяжестью.

На этом Женькино терпение закончились.

Девчонок нельзя загонять в угол.

И тем более бить по лицу.

Никогда не знаешь, что в них может проснуться.

В Женьке проснулся кот Леопольд, хвативший пузырек «Озверина». Она почувствовала, что готова одним взглядом сжечь своего обидчика. А вместе с ним спортзал, дом и половину планеты. С Женькой редко случались приступы настоящего бешенства, но когда случались, ей становилось плевать на последствия.

От следующей встречи с зеленой змеей Женька уворачиваться не стала. Поймала и рванула на себя. Потерявший бдительность алтаец позорно выпустил нить из рук.

И Женька ударила.

Всего один раз.

Она замахнулась и послала хвост змеи мимо своего противника, туда, где из стены выступала небольшая, размером с видеокассету, черная коробка. По фибре пробежала горячая волна. Коробка вмиг сморщилась, словно брошенная в костер пластиковая бутылка, и выплюнула порцию зеленых искр. В тренировочном зале запахло горелой пластмассой. Одновременно исчезли стенки невидимого кокона.

Если провести опрос представителей всех рас, то главным оружием СКК – спецслужбы, охраняющей обычных людей от обитателей Края – будет признан блокиратор способностей. Его создал Север – гениальный изобретатель в команде Морока. Блокиратор делал крысюков, кошек, депферов и крыланов в радиусе пятидесяти метров абсолютно беспомощными. Ни тебе головокружительных прыжков, ни управления линиями движения и потоками воды. Женя знала о существовании двух подобных приборов. Один лежал в сейфе в кабинете отца, другой находился в только что расплющенной черной коробке. Причем последний мог по отдельности отключать способности разных рас. Хочешь – только кошек или крысюков, а хочешь – депферов и крыланов. Правда, теперь о ценном устройстве следовало говорить в прошедшем времени.

Но Женьке было все равно – «Озверин» продолжал действовать.

Дочь Морока легко уклонилась от новой, темно-красной, фибры, вытянула руку ладонью вперед, и висевший под потолком Учур начал стремительно меняться. Под его глазами залегли коричневые круги, щеки ввалились, кожа покрылась желтоватыми струпьями.

По стенам зала побежали мелкие трещинки.

С потолка посыпалась краска.

Обиженно заурчали опустевшие водопроводные трубы.

За спиной зашуршала, превращаясь в труху, шведская стенка.

Разозленная Женька тянула воду из всего, что ее окружало. Из штукатурки, деревянных досок, водопровода, маленького фонтанчика под окнами и, конечно, Учура. Где-то в стене громко треснуло обезвоженное перекрытие. На верхнем этаже запричитала соседка, обнаружив, что ее скалярии бьются на дне сухого аквариума.

Еще немного, и четырехэтажный дом стал бы центром маленького Армагеддона, устроенного лишившимся самообладанием полиморфом. Катастрофу остановил Учур – он очень кстати потерял сознание. Выпустил красную нить из рук, обмяк и перестал подавать признаки жизни. Фибры не позволили ему рухнуть на пол. Мерцающие нити продолжали держать парня, словно паучья сеть мертвую муху.