Дети Революции (СИ)

Единого кандидата нет ни у европейцев, ни у славянофилов. Среди обоих партий хватало как убеждённых сторонников монархии, так и республиканцев всех оттенков. Единственное, что оставалось неизменным, так это отсутствие социалистов, обе стороны если и говорили о либерализации, то исключительно для верхов. Третьему же сословию предлагалось довольствоваться патриотизмом.

Сановники усиленно набирали себе личную гвардию, на глазах превращаясь в магнатов[3] времён упадка Речи Посполитой. Всем стало ясно, что вот-вот полыхнёт, если не… а вот если у разных сословий и партий различалось существенно.

Рядовые граждане делали ставку на Наследника и если бы не авторитет Владимира Андреевича, московское ополчение давно бы уже шло на Петербург. По отзывам знающих людей, примерно такие же настроения и в других городах, за исключением разве что столицы.

Слишком велико число сановников, министерств и ведомств, крупных чиновников… и лакеев. Сама атмосфера Петербурга, с его столичным снобизмом и богатой историей заговоров и дворцовых переворотов, располагала к ловле момента. Очень уж много среди тамошних фамилий тех, кто некогда рискнул, став князем из грязи.

— Гражданская война на подходе. — констатировал Келли в один сумрачный ноябрьский день, — до Рождества всё решится.

— Решится? — Хмыкнул консул, — вряд ли. Решительные действия начнутся, спорить не буду, а вот решится ли, вопрос большой. Заметил, что настроение народа и настроение верхов разительно отличается?

— Задавят, — мотнул головой секретарь, вытаскивая из кармана червонец.

— Принимаю, — отозвался Алекс, — ещё кто в деле?

— Не задавят, — уверенно отозвался Бранн, — кладя монеты. Ты, Риан, слишком уж по верхам лазать увлёкся, настроения народа не видишь. Если вместо наследника поставят кого другого из Романовых, а в целом ситуация не слишком изменится, бунта может и не быть. Поставят… ну хоть Долгоруковых, так войны не избежать. А если….

— … сделают по образцу некогда существовавшей Польши, — подхватил Фокадан, — олигархической республикой, то народ восстанет. А к тому всё и идёт.

* * *

Поднявшись, Алекс присел у постели дочери, проверив лоб.

— Нормально, пап, — пробормотала девочка сквозь сон, — голова уже не болит.

Фокадан поднялся было, но дочка вцепилась в его руку.

— Посиди со мной, ладно?

Схватив отца за руку, Кэйтлин быстро заснула. Сам же попаданец, сидя на кровати, только вздыхал. Ребёнок болеет, это всегда плохо, а при отсутствии антибиотиков сильная простуда может стать фатальной.

Вот же, незадача какая… только хотел отправить дочку домой, дабы не подвергать опасностям Гражданской войны, а тут такое. Теперь минимум месяц от сквозняков оберегать нужно, а путешествовать по России зимой, значит снова подвергать её опасности простудиться по новой. Тот случай, когда любое действие ведёт к неприятностям.

Пару часов спустя сменила Женевьева, суровым шёпотом выговаривая массе, которому давно нужно спать, ибо сам ещё толком не оправился. А она, её нянюшка, уж как-нибудь проследит, чтобы с её кровиночкой не случилось ничего нехорошего.

Спорить Алекс не стал, домашним слугам всегда позволялось немало, тем более таким, которые беды хозяев воспринимают, как свои.

— Спокойной ночи, Женевьева, — тихо попрощался с женщиной. Действительно, пора уже спать. Пусть от последствий ранения уже оправился, но в последнее время слишком много работы навалилось, одно только отслеживание ткущей политики чего стоит. Российская Империи пошла вразнос и работы у консула стало на порядок больше.

Отдельно проблемы с Долгоруковым, кои следует решать в ближайшее время. А ну как решит повторить?

Спать… утро вечера мудренее.

* * *

— Раскопали историю с покушением, — доложил Келли, — с двух сторон копали — от Хитровки и от верхов.

— И?

— Тебе это не понравится, — мотнул головой Риан, — больно уж дерьмово выглядит.

— Догадываюсь, — сдерживая раздражение, сказал Фокадан, — чтобы сам генерал-губернатор, пусть и чужими руками, заказал убийство консула иного государства? Должно случиться что-то очень нетривиальное.

— Случилось, — хмыкнул Конноли, — что тянуть-то парни? Ладно, озвучу, раз уж молчите. Юсуповы. Помнишь ту девочку?

Консул недоумённо уставился на адъютанта, мысленно просчитывая варианты.

— Как на жениха смотрят? Да ну… бред!

— Бред? — Едко переспросил Роберт, — серьёзно? А подумать? Это мы знаем, что тебе эта девочка интересна только как личность. Остальные видят её интерес к тебе.

— Попей водички, — с издевательской заботой Бранн закашлявшемуся попаданцу стакан.

— … интерес, — продолжил Конноли, — не потому, что ты такой красавец, ясное дело. Возраст у неё такой, девочки в это время влюбляются легко. Знатные особы, герои войны… для Юсуповой это привычно и наверное, не слишком интересно. А тут ты — известный военный с другого континента, головорез и писатель, социалист и инженер. Диковинка.

— Экзот, — пробормотал Алекс, — может быть… то-то я смотрю, некоторые девицы неадекватно реагируют. Ладно, девочка-подросток по большому счёту влюбляется не в человека, а в образ. А как быть с матримониальными планами[4]?