Дети Революции (СИ)

Глядя на приближающегося к посольству гвардейца с ленточкой Свободной России на рукаве, несущего белый флаг, Фокадан явственно озадачился.

— Что им нужно от нас? — Озвучил мысли консула Лонстрит.

— Выйду, — скривившись, сказал попаданец, — ну а кто, кроме меня?

Козырь из тех, что и не побьёшь, кроме Фокадана в общем-то и некому. Выход посла… много чести для заговорщиков. Заместители — мало… а ну как Орлов-Давыдов разобидется? Ну а московский консул с толикой политической и литературной известности, самое оно, в плепорцию.

Светски поздоровавшись с парламентёром, с коим они были некогда представлены друг другу, Фокадан чуточку нарочито демонстрируя безмятежность, достал сигары.

— Кубинские, Сергей Иванович, — предложил он офицеру. — из тех, что в свободную продажу не попадают.

Ротмистр с благодарностью взял сигару и раскурил, опираясь на импровизированный флагшток.

— В самом деле, генерал, — отозвался гвардеец с видом ценителя, — на редкость приятный вкус.

— Угощайтесь, — консул протянул ему коробку, — товарищам отдадите.

Несколько минут спустя прояснилось наконец, зачем явился парламентёр.

— Переговоры, — вздохнул гвардеец, — мы изрядно увлеклись кровопролитием, преступив при том все законы чести. Да… стыдно сказать, но я тоже виноват. Всё казалось, что вот сейчас решится судьба нашей Родины, а ради этого можно и… Теперь вот стыдно, да и не мне одному, думается. Настолько, что не будь ситуация критической, хоть пулю в висок.

Фокадан не спешил помогать, благодушно пуская дым кольцами, глядя в стылое декабрьское небо Петербурга. Ротмистр некоторое время молчал, куря сигару взатяг, потом нехотя продолжил:

— Обе стороны увлеклись, так что теперь и на переговоры послать некого. Не дай бог, найдётся мститель какой, решивший пристрелить переговорщика. И ведь даже осудить его по законам Божьим нельзя будет! Посему просим вас оказать нам честь, став посредником.

[1] Место расположения людей на отдых и ночёвку в условиях естественной природной среды. Здесь — армейский лагерь на природе, то есть ГГ ведут себя чрезмерно непринуждённо.

[2] Здесь — человек, с которым ведут интимные разговоры, которому поверяют секреты, тайны.

[3] В Англии нет какого-либо единого документа или хотя бы чёткого перечня документов, которые относились или считались конституцией страны.

[4] Высшее сословно-представительское учреждение Русского царства с середины XVI до конца XVII века. Так же отсылка к событиям 1613 года, когда Собор призвал (некоторые историки ставят под сомнение правомочность действий Собора, и на то есть веские основания) Романовых на царство. Разговор о новом Земском Соборе можно трактовать как желание очень серьёзных перемен в государстве.

[5] Служилое — состоящее на службе (а не проматывающее выкупные деньги в Парижах, к примеру), в более узком смысле — дворянство, не имеющее иного дохода (или имеющее незначительный доход) кроме государственной службы.

[6] Старинным, давно живущим в какой-то определённой местности.

Глава 25

Ответил Фокадан не сразу, честь быть посредником в такой ситуации немалая, но с отчётливым душком. Будь он частным лицом, волею Судьбы оказавшимся в Империи, пожалуй и отказался бы. Ныне он консул и прежде всего должен учитывать интересы Конфедерации, а ещё — ИРА и подопечных ему ирландцев.

Лейф успел-таки вызвать немало спортсменов-приятелей, и ныне кельты зарабатывают, подвизаясь до должностях тренеров в спортивных клубах и персональных инструкторов. Много ли, мало ли… а почти полторы сотни человек, решивших попытать счастья в далёкой и экзотической Московии[1], и не желающие покидать оную. Заработки-то какие! А что революция… пфе, не ирландцев ей пугать, тем паче из Конфедерации!

Рядовые кельты имеют право так думать, а вот он — нет. Это его люди и их безопасность напрямую зависит от того влияния, которое Фокадан сможет взять в это неспокойное время.

А ещё жизненно необходима информация. Очень может быть, что от неё будет зависеть не только политика Конфедерации, но и само выживание кельтской диаспоры в Российской Империи.

— Конфедерация кровно заинтересована в существовании сильной России. Страны, способной выстоять против всей Европы, если понадобится. Пусть не победить, но выстоять, отбиться, защитить своё, — медленно ответил попаданец, — таковы наши геополитические интересы. Посему на посредничество согласен, в надежде на мирное урегулирование конфликта.

Ротмистр облегчённо выдохнул и далее переговоры пошли быстрее. Обговорив детали, расстались, условившись встретиться к вечеру.

— Посредником приглашают, — коротко доложил Алекс изнывающему от беспокойства послу, едва зайдя внутрь, — согласился.

— Рискованно, — задумчиво протянул тот, — посредника, а тем паче посла, не убивают в нормальных условиях, но что ныне творится в России, нормальным назвать нельзя. Да и англичане от своего не отступятся, затаившиеся агенты в Петербурге у них есть, тут и гадать не надо.