Дети Революции

В основании пятиугольника была посадочная рампа, в которую спокойно мог бы проехать грузовик. Корпус на "крыше" транспортника приподнимался, напоминая гребень. Пластины брони прикрывали рубку впереди, образуя слегка опущенный к земле нос, в основании которого проглядывало бронированное остекление управляющей рубки. Корвет покоился на поле армейского аэродрома, опираясь на землю на массивными, двупалыми опорами, нависая над землёй, но всё же оставляя место между собой и асфальтом — Руби могла бы пройти там, не наклоняя головы.

Аэродром пустовал — на нём не было ни охраны, ни персонала. Генерал собирался провести передачу корабля как можно тише, ограничивая круг вовлечённых и всячески пытаясь избежать внимания прессы. С учетом того, что всё внимание Атласа — всё внимание целого мира до сих пор было привлечено к атаке Ваттса, у них был большой шанс на то, что процесс передачи пройдёт вне внимания прессы.

— Твою мать, Адам, — изрекла Коко, протирая очки, — твою мать.

— Я знаю, — меланхолично ответил Адам, смотря на стоящий перед ним корвет.

Айронвуд передал им версию, лишённую основного вооружения. Четыре выделяющиеся пластины брони на крыше — выдвижные турели, пригодные для самообороны, но в корпусе под склоном носа пустовали отверстия, предназначенные для установки тяжёлых орудий.

— Твою же мать... Адам....

— Я знаю, Коко.

Девушка медленно выдохнула, успокаиваясь, всё ещё сжимая очки в руках. Повернула к нему голову.

— Мы разоримся на ремонте. На содержании. Мы обязательно разоримся. Я просто чувствую это.

— Ты жалеешь?

Коко резко, презрительно фыркнула, тыкая в сторону стоящего перед ней корабля сложенными очками.

— Об этом?! Жалеть?! Гримма-с-два, Адам! У нас гребаный атласский дредноут в собственности!

— Это корвет, — уточнил он, скрывая улыбку. Коко чувствительно ударила его кулаком в плечо.

— Да мне вот настолько плевать, Адам. Это грёбанный дредноут!

— Мы точно об этом пожалеем, — пробормотал он себе под нос.

Коко бросила в его сторону полный раздражения взгляд.

— Ты из тех людей, кто пьёт вино, думая о похмелье?

Адам озадаченно моргнул.

— Нет. Думаю, что нет.

— Тогда кончай ныть. Мы будем думать о нашем похмелье в тот день, когда оно придёт.

Девушка положила ему руку на плечо и потянула за собой.

— Давай, пошли внутрь. Все уже там.

Он хмыкнул, но всё же позволил вести себя, ступая на металлическую рампу и поднимаясь наверх. Внутри их ждал просторный, в два его роста отсек, предназначенный для транспортировки груза и способный вместить в себе три или четыре грузовика. По потолку шёл заметный шов раздвижных панелей, способных сдвигаться в стороны, освобождая место для того, чтобы посадить внутрь стандартный транспортник. Две подвесные дорожки спускались вниз по краям, ведя наверх, к двум дверям. Они миновали пустующее помещение, поднимаясь по лестницам. Двери раскрылись, впуская в узкий коридор, от которого вели несколько ответвлений. Стены, пол были окрашены в неяркий белый цвет, не режущий взгляд и не создававший ощущения затемнённости.

Смазанное алое пятно мелькнуло по коридору и врезалось в грудь Адаму с пронзительным, восторженным визгом. Руби сжала его в объятьях, подпрыгивая на месте и почти сразу же отпустила, исчезая в одном из дверных проёмов. Адам ошеломлённо моргнул. Коко потянулась, снимая с его плеча лепесток розы.

— Знаешь, я могу её понять.

— Как и я.

Первая дверь вела в инженерную — помещение, раза в три меньшее чем грузовой отсек. Несколько столов, с нависающими над ними лампами, уже заваленными всяким различным технохламом. Одна из стен — раздвижная дверь, ведущая в грузовой.

^_^

— Надо сказать, шеф, я впечатлён!

— Впечатлён, Рейч, — Кэтрин фыркнула, садясь на один из столов и подгибая ногу под себя, — да у нас тут грёбанный корвет. Грёбанный корвет из Атласа, Рейч. Это не впечатлён, это охренеть не встать!

— Это было рисковым решением, — возразил Адам, опуская руку на перила подвесной дорожки и глядя на беспилотную платформу, стоящую в углу инженерного отсека, — готовность?

— Два-три дня, — Алек поднял взгляд от планшета и задумчиво нахмурился, — я уверен, мы уложимся в срок.

Адам кивнул в ответ:

— Не буду отвлекать.

Они вышли из отсека, проходя дальше, по коридору. Одни двери вели в отделения для десанта. Ряд небольших кабинок, по две койки на каждую — они напоминали купе поезда. Иллюминаторы были достаточно малы для того, чтобы крупные виды гримм не могли пролезть внутрь, но достаточно велики, чтобы впустить в кубрики серый дневной свет. Солнце уже давно было скрыто тяжёлыми, густыми облаками из которых сыпал мокрый снег. Некоторые из койкомест уже были заняты фавнами Вереск — одни тихо переговаривались друг с другом, другие читали книги или сидели, уткнувшись в свитки, третьи выглядывали из окон, словно бы не веря, что оказались на одном из кораблей Атласа.