Дети Робинзона Крузо

Борец сидел неподвижно, как индеец. Видимо, он вообще был неравнодушен к романтическим детям прерий. Неподвижный и скульптурный торс борца обтягивала желтая чемпионская майка с рисунком индейского вождя (удивительно похожего на актера Гойко Митича) в полном боевом оперении. И вот ее-то, майку, Джонсон точно узнал сразу. Он лично заказывал этот рисунок в сувенирной лавке студии DEFA, где снимали кино про индейцев. А потом так же лично и скрепя сердце подарил майку Иксу, на день рождения. Ошибки тут быть не могло: две совершенно одинаковые фирменные майки в эпоху всеобщего дефицита в провинциальном городке — это пудрите мозг вашей бабушке! Да и маловата она пришлась борцу — Икс хоть и долговязый, все ж еще ребенок... Так просто открывается таинственный ларчик чудес.

Джонсон помнит, как неловкость, испуг и негодование стали зарождаться в нем, теснясь и толкая друг друга. Но еще прежде, чем его губы разлепились, он услышал голос Михи:

— А вот и маечка нашлась!

Борец молча смотрел на Миху, лишь улыбнулся краешком губ.

— Маечка какая-то очень знакомая, — продолжал Миха с шальными нотками в голосе. — Ты где ее взял?

— Так, ребятки... — недоуменно начал следователь.

— Это ж моя футболка! — оторопело пролепетал Икс.

В этот момент он был очень похож на мультяшного Пятачка, озвученного Кларой Румянцевой.

— Точно, — вздохнул Джонсон, признавая неоспоримый факт. — Я ее лично выбирал. И рисунок делал.

— Вот и я об этом, — спокойно согласился Миха. — Я что думаю: может, нам еще одно заявление написать, о краже наших личных вещей? Каково мнение на этот счет у гордости края?

— Ты что имеешь в виду? — предостерегающе поинтересовался борец.

Миха посмотрел на следователя:

— Почему вы верите ему, а не нам, если он вор?

У следователя от изумления чуть ли не рот раскрылся.

— Думай, что говоришь, щенок! — негромко процедил борец.

И тут вмешался Икс:

— Отдай мою майку! — с видом маньяка произнес он, тыча в борца указательным пальцем. — У меня там буква «хэ» написана шариковой ручкой, с внутренней стороны, под левым плечом. Пусть покажет! «Хэ» — «Икс» значит. — Он кивнул и доверительно сообщил, — Икс — это я.

Следователь снова прокашлялся, а психолог решил, что в беседе требуется и его участие:

— Так, кому из вас троих, молодые люди... — он подумал и мягко кивнул борцу, — в смысле, четверых... принадлежит эта деталь гардероба?

— Каких четверых?! — Возмутился Икс. — Я же говорю? Икс — это я! Можете проверить!

Теперь следователь тревожно посмотрел на психолога: похоже, один-то из ребятишек опять начал заговариваться, говорили его глаза. Психолог сидел, схлопнув ладошки и постукивая друг об дружку указательными пальцами; на мальчиков он смотрел с проницательным интересом.

— Снимай майку! — внезапно завизжал Икс. — У меня больше нет такой! Скажите ему, товарищ капитан, пусть раздевается!

Психолог вздрогнул. Поймав взгляд следователя, он понимающе и профессионально закивал: вот, мол, у больного очередное обострение, что и требовалось доказать.

Визг Икса, заметавшийся по кабинету, оказался настолько пронзительным, что даже Джонсон с Михой обалдело уставились на друга.

Первым пришел в себя следователь, хотя его голос все еще оставался хриплым:

— Так, что вы здесь за цирк снова устроили?! — вопросил он. — Что за очередное идиотское шоу?!

— А майка тоже пропала там, в немецком доме? — психолог, видимо, решил взять бразды правления в свои руки и мягко, даже ласково поглядывал на Икса.

— Почему? — отмахнулся Икс. — Ее на пляже украли. Вы что нас, за психов считаете?

— И майка принадлежит вам, молодой человек?

— Ну, да! А он нас оговаривает, — Икс кивнул на борца, — потому что мы видели, как он делает это... ну, вы понимаете, это... чики-чики...

— Чики-чики? — ни один мускул не дрогнул на лице психолога. — С майкой?

— Вы что, совсем уже того?! — Икс, казалось, даже не мог ожидать такого дикого предположения от взрослого человека. — Совсем, что ли?

— Икс, помолчи, — попросил Миха.

Но Икс уже не мог остановиться:

— С Таней! Ну, знаете, Таня... Ну, она это... ну... это...

— Еще одна местная достопримечательность, — подсказал психолог.

— Ну, да. Типа того. Это вы верно подметили.

— И где же вы это видели? В смысле, чики-чики?

— Там.

— Где?

— Там. В немецком доме.

— Круг замкнулся, — невозмутимо констатировал психолог и красноречиво вздохнул. Следователь посмотрел на него с уважением.

— Сплошные местные достопримечательности плюс близкий пубертат, — пояснил свой вердикт психолог.

И тогда заговорил борец, лаконично и вовремя.

— Им, конечно, нужна помощь. — Он посмотрел на мальчиков дружелюбно и не без сочувствия, а затем бросил веселый взгляд на психолога. — Но, как я понял, не моя, а мозгоправа. Я свободен? Могу идти?

— Конечно-конечно, — закивал следователь.

— У меня поезд. Надо еще шмотки собрать, — объяснил борец и постучал по наручным часам. — Попытка номер два. Надеюсь, больше никто и ничто не пропадет.

— Конечно, конечно, — следователь все еще кивал. — Извини, что так вышло. Сам не думал — совсем они, конечно...