ДЕТИ РОССИИ

Песни Руслановой Надежда Григорьевна любит с юности, она для нее почти божество. И когда в 1963 году в Армавир приехала Лидия Русланова, она три дня подряд приходила на ее концерты, подпевала и одновременно плакала от радости, что видит свою любимую певицу. Поклонники Руслановой буквально осаждали сцену с охапками цветов, Надежде Григорьевне удалось прорваться к Руслановой лишь на третий день. Встала перед ней с букетом цветов, так хотелось сказать много, а язык не повиновался, в горле встал ком. Однако все-таки они разговорились, и Русланова за неимением своей фотографии поставила автограф на фотографии Надежды: «У кого душа песнями увита, у того судьба слезами улита». Русланова знала, что писала - у самой судьба была слезами улита, да и у певуньи Надежды Тягнеренко судьба тоже не очень сладкой была.

И она опять запела: «Я на горку шла, тяжело несла. Уморилась, уморилась, уморилася».

О многом беседовали мы в тот день с Надеждой Григорьевной, даже о религии, потому что хотелось узнать ее отношение к православию, ведь родители ее - выходцы из европейской части России, издревле близкой к религии, а сама она выросла в краях, где люди наполовину неверующие, наполовину язычники по своей сути. Сказывалось также и влияние ссыльных революционеров-атеистов. На Дальнем Востоке к тому же в тридцатые и сороковые годы за развитием молодежи бдительно наблюдали работники НКВД, которые, конечно, были атеистами. Так что не до веры в Бога было. И все-таки Надежда Григорьевна поверила в существование Бога.

Случилось это в Армавире, куда она приехала на могилу мужа. Ходила с подругой по кладбищу и никак не могла ее отыскать. Устали обе, и уже собирались уходить, но душа тому противилась, и тогда Надежда Григорьевна взмолилась: «Господи, помоги мне найти могилу Ивана Григорьевича!» И вдруг увидела знакомый холмик в двух шагах от себя! И звездочка на памятнике была приметная, малинового цвета, а вот поди-ка, словно леший их по кладбищу водил, пока она не догадалась обратиться к Богу. С тех пора и верит в Бога, в квартире есть иконы, но отношения с церковью все-таки «натянутые»:

- Стыдно говорить, - призналась Надежда Григорьевна, - но мне в церкви тяжело почему-то, тоскливо. На иконы могу сутками смотреть, а вот церковное песнопение не могу слышать - сразу тоска берет и плакать хочется, не знаю, почему.

Наверное, это потому, что у Надежды Григорьевны есть своя вера - в могущественную силу песни делать человека мужественным, щедрым, добрым. И в самом деле, «нам песня строить и жить помогает», нам «легко на сердце от песни веселой», и тот, "кто с песней по жизни шагает, тот никогда и нигде не пропадет».

«НЕ ЖЕНЩИНА, А УДАР МОЛНИИ!»

Я держала в руках юбилейный альбом - такие альбомы обычно оформляют коллеги по работе своему товарищу-юбиляру. Тот, который я рассматривала, был вручен Марии Яковлевне Федоткиной в день ее 55-летия. Он был незатейливо, но старательно оформлен цветными фломастерами, и суть его - весь характер Марии Яковлевны: «Она всегда элегантна, модна, уверена в себе. Не женщина, а удар молнии! Если хочешь поплакаться в жилетку - иди к Марии Яковлевне Федоткиной, у нее на всех жилеток хватит. Если хочешь занять денег - иди к Марии Яковлевне, отдаст последнее. Если хочешь получить совет - у нее жизненный опыт и любовь к ближнему. Если нужна помощь - бросит все и будет помогать».

О всех пунктах этой жизненной характеристики я судить не могу, скорее всего они абсолютно правдивы, но что «отдаст последнее» подтвердилось тут же.

- Не знаете, куда можно определить двух беспризорных мальчишек? - спросила Мария Яковлевна меня. - Тут ко мне прибились кормиться два мальчика лет четырнадцати. Как-то раз позвонили, попросили поесть, с тех пор так и приходят. Ну, я кормлю их, если есть чем. А мне их так жаль, мальчики, по-моему, хорошие. Куда обратиться, чтобы их пристроить к месту? Пропадут ведь.

Такая обеспокоенность за судьбу не только близкого, а просто человека свойственна почти всем представителям старшего поколения. Это не удивительно, ведь все они прошли со своей страной трудный и долгий путь, сообща одолели войну, понимая, что выжить можно было только вместе, помогая друг другу, независимо от того, где был человек - на фронте или в тылу. Сейчас не война, однако многим россиянам живется не легче, разве что фашист над головой не кружит да не бомбит, и таким обездоленным, как эти мальчишки, чаще всего помогают не состоятельные люди, а те, кто познал голод, лишения.

… Жила- была неподалеку от Камышина в селе Саломатино семья Серовых -Яков Григорьевич и Ксения Захаровна. Было у них четверо детей - двое мальчишек да две девочки. В 1936 году Серовы переехали в Астрахань, считая, что там будет легче жить. И совсем не думали, что через шесть лет часть семьи вернется обратно, но не в поисках лучшей жизни - по жестокой военной необходимости.