Дети Русколани (СИ)

На вершине окруженного лесом холма располагалось Капище. Громко трещали огромные костры вокруг деревянных образов Богов. Рокотали барабаны. Володар в сопровождении Богумила подошел к проходу между двумя кострами. Дальше мог идти только Вождь. Он должен в одиночестве ступить в круг, образованный пламенем костров и там… впрочем, что ждало человека «там», никто бы с уверенностью не сказал.

Володар отцепил ножны с мечом от пояса и отдал волхву. Сделал шаг вперед. И еще один. И еще…

И пламя взметнулось за его спиною, замыкая Круг. Царь остался наедине с Богами.

И медленно двинулся вокруг Круга Огня другой Круг – круг обнаженных по пояс воинов. В одной руке каждый из них держал круглый деревянный щит, оплетенный кожей, в другой – топор. Делая шаг за шагом, под бой барабанов они то выставляли вперед руку со щитом, то выбрасывали вверх руку с топором, сопровождая каждое движение коротким возгласом на выдохе. Таким был воинский танец еще у далеких предков белой расы – он показывал, как первобытные дикари выслеживали врага, нападали на него, обращали в бегство и торжествовали победу. Вот воины, как один, остановились, трижды погрозили невидимым врагам оружием… Затем началась «битва» – движения участников ритуала постепенно ускорялись, стремительные удары рассекали воздух, а щиты то прикрывали торс, то били наотмаш. Нарастал, убыстрялся ритм барабанов и следовавшие ему выкрики воинов.

Но Володар не видел этого. Даже звуки извне, казалось, едва слышались из-за громкого треска… нет, уже не треска, а могучего рева пламени. И царь, загипнотизированный пляской огненных языков, не чувствовал жара. Приближалось нечто величественное, огромное, как сам мир…

И вот языки пламени взметнулись до самого неба. Из их глубины родилось множество пеших и конных всадников, неистово разящих друг друга, падающих на трупы только что сраженных врагов, чтобы уступить место другим, которые точно так же упадут. До ушей царя долетел шум яростного боя и воинственные крики. А через несколько мгновений он понял, что напоминают эти звуки.

Поступь приближающейся грозы.

Чувствуя вокруг присутствие могущественных Сил, откликнувшихся на ритуал, царь опустился на колени – ноги его подкашивались. Но в то же время его разум стал необычайно ясен, позволяя отыскать в его глубине нужные слова:

-Перун! Выслушай меня, Громовержец! Когда ты ходил по этой земле и был вождем ариевых родов, то враги нашей земли трепетали при одном лишь звуке твоего имени! Так знай же – Великая Война пришла снова, и нам суждено победить – или погибнуть. Руки инородцев вновь тянутся к нашим полям, к нашим просторам и богатствам, захватчики жгут наши селения и города… Я, твой потомок из рода вождей ариевых родов, прошу – помоги нам в этой войне! Они сами решили бросить нам вызов и покуситься на нашу Свободу… Так пусть же ни один из них не вернется домой, пусть их участь на века устрашит всякого недруга и завистника Арьяварты! Я объявляю Хейду, Властелину Заката, и всем, кто следует за его знаменем, Великую, Священную Войну. Не оставь меня, Громовержец… Помоги нам победить…

Теперь уже не только царь, но и все люди, собравшиеся на капище, услышали, как в небе прокатился раскат грома. Перед глазами Володара сгинули образы воинов, а языки пламени слились в одного огромного, огнегривого коня. Ударив копытом о землю, тот рванулся в гигантском прыжке – и сгинул, коснувшись копытами горизонта на Закате. Коленопреклоненный царь даже не заметил, что Огненный Круг разом погас, и никакая граница не отделяет его от воинов, волхвов, горожан…

Воцарилось молчание. Волхв Богумил подошел к Володару и протянул ему меч. Царь поднял на него незрячие глаза, с которых постепенно спадала пелена перехода между мирами. Медленно он встал с колен, медленно распрямился, медленно выдвинул клинок из ножен… И резко опустил руку с ножнами, вздымая меч над головой:

-Перун внемлет! Смерть Хейду, Властелину Заката! Смерть всем, идущим за ним!

Хриплый голос ударился о небеса. И ответом ему было единое, решительное, гневное и беспощадное:

-Смерть им! Смерть!

Богумил сделал жест в сторону. Царь повернулся и увидел, что один из молодых волхвов подвел ему под уздцы нового коня. Точнее, лошадь – черную, как ночь, словно бы специально выкрашенную. Она стояла смирно, кося по сторонам умными, почти человеческими глазами, но Володар видел – в каждой черточке ее облика читалась злобная сила существа, рожденного и обученного, чтобы убивать. Таких лошадей специально, с тщательным отбором и вниманием, держат при Капище, посвящая их Перуну, чтобы однажды…

-Как ее зовут? – спросил царь.

-Война.

И тогда Володар неудержимым рывком вскочил на лошадиную спину. Боевой зверь взвился на дыбы, грозно заржав, царь едва не соскользнул, но все же удержался и еще раз поднял над головой сверкающий клинок. Почувствовав, что наездник попался достойный, Война снова недвижно замерла.

Богумил похлопал ее по крупу:

-Теперь с тобою – вся мощь Перуна, царь!