Дети Русколани (СИ)

Володар встретился глазами с Моррой Линдхольм, и та улыбнулась ему. Все-таки ее замысел удался, хоть и не так, как она рассчитывала. Ее мужем и соправителем в Галогаланде станет боярин Вратибой, верный соратник царя ариев, а значит – союзу между величайшей морской и величайшей континентальной державой быть на долгие времена! Царь венетам Немир, в свою очередь, брал в жены дочь верховного вождя «Волчьего Ордена», а в планах Володара было способствовать браку между новым царем скифов и какой-нибудь знатной девой Альбиона. Ясно было, что все эти браки увеличивают и укрепляют влияние Арьяварты на Закате, но все признавали необходимость этого – ведь именно арии освободили своих родичей, сломав хребет Хейду. Воля владык Русколани должна была стать залогом крепкого союза между всеми ветвями белого человечества!

Конечно, теперь предстояла большая работа. Мало было свергнуть тирана и разгромить его полчища – нужно еще искоренить из людских душ укрепившиеся там за века рабства трусость, лживость, неуверенность в своих силах. Нужно научить людей работать ради плодов труда, а не из-под палки, научить видеть красоту мира вокруг и чувствовать свои корни, уходящие в Родную Землю – то, что было отнято Хейдом у их далеких предков. А это – куда более тяжкий труд, чем борьба с внешними врагами, потому что человек может измениться лишь тогда, когда сам того захочет.

И ведь с победой над Хейдом не исчезла и военная угроза извне! Впереди были долгие войны с чернокожими дикарями Полудня, с семитическими державами, с пришедшими на место погибших вместе с повелителем вампиров из глубин Восходных степей кочевниками – со всеми, кто решит, что долгая война ослабила белые народы, и дерзнет напасть на их земли. Впрочем, вожди поклялись друг другу, что подобное вторжение сразу станет общим делом – как только что окончившееся противостояние.

Но все же что-то, покуда не осознанное, не давало покоя Володару. Вокруг его ближайшие соратники говорили об эре мира, о вечном братстве их народов… Говорили и о том, что следовало вернуться к заветам свободолюбивых предков – и чтобы высшим Хранителем Правды белого человечества был не один вождь, а совет всех вождей, подобный нынешнему совету. А с равнины вокруг неслись к небесам песни на множестве различных, но неуловимо похожих друг на друга языках – потомках единого, от которого остались лишь только самые могучие заклинания, ведомые волхвам, да имена, которыми нарекают верховных правителей…

И Солнце поднималось над Закатом. Языческие Боги вернулись.

Два человека стояли в чистом поле и безмолвно смотрели вдаль. Один из них, облаченный в богатые одежды, был довольно молод, но печальные, полные усталости, глаза мешали назвать его юношей. Другой был высоким и жилистым стариком с длинной седой бородой и длинными же волосами, опирающимся на резной посох. Как же он хотел помочь своему молодому спутнику, ответив на все его вопросы и разрешив все сомнения… Но так уж устроены люди, что во всяком объяснении им открывается новая тайна.

Наконец, волхв Богумил решил нарушить молчание:

-Тебя беспокоит будущее Заката, Володар? После всего, что было сделано тобою и другими вождями во имя мира?

Царь кивнул:

-Я не нахожу покоя и не чувствую уверенности в том, что сделанного – достаточно. Неужели все жертвы, принесенные во имя нашей свободы, могут оказаться напрасными?

-Могут, Володар…

Владыка Русколани тяжело вздохнул. Богумил продолжил:

-Зло невозможно изгнать насовсем, оно – неизбежный спутник Добра, ведь то, что мерзко и отвратительно для нас, является сокровенной страстью для иных. Но отстоять свое Добро, свою Правду мы можем. Как можем и отогнать враждебные силы еще дальше.

-Ты говоришь об этом так спокойно, Богумил… Но я люблю – понимаешь? Люблю! – нашу Землю, наш народ… Неужели ему еще будет грозить подобная опасность?

-Будет. Но он преодолеет ее.

-Я не обладаю твоей мудростью. И эти слова наполняют мое сердце печалью.

-А как ты представляешь себе мир без борьбы, мир, застывший на одном месте, мир жирных и самодовольных ничтожеств, позабывших о мужестве и о сладости риска? Не ты ли бежал бы первым из этого мира?

Володар подумал и кивнул.

-Я не говорю, что ты не прав, волхв. Но… неужели и союз, заключенный между народами, победившими Хейда, обречен временем?

-Увы, это так. Огромные расстояния и грядущие годы изгладят память о необходимости единства, как это уже происходило не раз. Ничто не вечно, царь.

Володар повесил голову. Ничто более, чем эти простые слова, сказанные волхвом, не могли смутить разум этого сильного и храброго человека. Но неожиданно Богумил положил руку ему на плечо и громким, исполненным непоколебимой веры, голосом продолжил: