Дети Ржавчины

— Почему же не хватит, — упрямился я, хотя денег у меня вообще не было.

— Ну, если хочешь, оставляйте оба иглострела здесь, а это забирайте, — осторожно предложил он, нащупывая почву для торговли.

— Оба иглострела? Пожалуй, слишком дорого. Не стоит она таких ценностей.

— А ты почем знаешь, чего она стоит? Не нравится — проваливай.

— Могу и уйти. А если один иглострел?

— Эй! — возмущенно воскликнул Подорожник. Я схватил его за руку — так крепко, что он даже вздрогнул. «Молчи», — приказал я ему взглядом. Погонщик нахмурился. Но мне удалось его заинтриговать, и он замолчал.

— Ну, так что?

— Один иглострел, — медленно проговорил кладовщик, взвешивая слова, — и половину игл.

— Нет, все иглы остаются у нас, — твердо возразил я. Мне уже было ясно, что такая ценность, как иглострел, не шла ни в какое сравнение со старой бочкой. Старик торговался, просто чтобы выдержать роль. На самом деле он хоть сейчас готов был отдать ее нам, оставив себе оружие.

— А кто будет выносить отсюда эту тяжесть? — недовольно пробурчал он, уже соглашаясь.

— Слуги хозяина, — охотно подсказал я. — Мы даже можем им помочь.

Кладовщик помялся еще немного, пытаясь нагнать на меня трепет, но я выдержал паузу с честью.

— Забирайте, — промямлил он, глядя в сторону.

— Конечно, забираем! — торжествующе объявил я.

КОНТЕЙНЕР

— Если окажется, что мы взяли никуда не годную вещь, тебе придется плохо.

У Подорожника было каменное лицо. Похоже, он сам не мог понять, как позволил так бездарно переиграть блестящую сделку и обменять единицу хорошего оружия на дрянной хлам. С его точки зрения, хлам. Я знал, почему это произошло. В тот миг, когда мы втроем стояли под сводом сферического хранилища, появилось особое состояние. Появилась связь между моими откровениями о мире, где не боятся Прорвы, и железным цилиндром. И в этот момент погонщик поверил в меня. Очень крепко поверил.

Но это было там. А здесь, по прошествии ночи, полной здравых размышлений, при свете утра, на чисто выметенном дворе перед домом начальника заставы вдруг ясно вырисовалась обыденность мира. И проблески мечты, чудесной надежды потонули в ней.

— Тебе придется работать бесплатно, пока не отработаешь новый иглострел для нас.

Я решил, что пора сбить спесь с раскипятившегося погонщика.

— Прости, что я буду отрабатывать? — спросил я самым невинным тоном. — Ты случайно не забыл, что привез хозяину не свою, а мою вещь? Ты не забыл, что это я показал, как извлекать из нее голоса и мелодии?

Он чуть притушил пыл.

— Но мы договаривались, что возьмем себе иглострел. Мы же так решили!

Вообще-то я ничего такого с ними не решал. Но не стал упорствовать.

— Будет у тебя иглострел, — тихо проговорил я. — Даже кое-что получше будет.

Он с мимолетной надеждой взглянул на меня, однако потом покосился на мое приобретение и скривился. Действительно, при свете дня железный цилиндр выглядел совсем убого. Даже самый проницательный толкователь не мог заподозрить в нем вещь, перебивающую по ценности целый иглострел.

Но у меня были свои соображения.

Наконец в конце улочки показалась повозка с Медвежатником и Свистуном. Оба были веселые и, похоже, пьяные. Они подъехали, увидели мой цилиндр — и их лица вытянулись.

— Это что за чудо? — спросил Медвежатник.

— Не твоего ума дело, — довольно резко ответил Подорожник. Он не хотел выглядеть одураченным простачком перед своими друзьями, и ему пришлось волей-неволей принять мою сторону.

— Слушайте меня, — велел он. — Груз у нас тяжелый, и одна лошадь его плоховато тянет. Поэтому мы сейчас здесь же обменяем на что-нибудь вашу повозку, а лошадь впряжем в нашу.

— А зачем?.. — проговорил Свистун, сняв от удивления шляпу.

— Так надо.

— Оружие-то взяли?

— Взяли, — Подорожник кивнул на нашу повозку, где лежал завернутый в тряпки иглострел.

— А второй где? — спросил Свистун.

Подорожник одарил меня выразительным взглядом, но вновь приказал Свистуну заткнуться и принялся отпрягать их лошадь.

В нашем маленьком коллективе зависла тяжелым грузом неопределенность. Погонщики были недовольны, что старший не посвящает их в свои задумки. Это было против всех правил. Наконец Подорожник сам не выдержал напряжения.

— Давайте сначала выберемся отсюда, — сказал он, бросив возиться с упряжкой. — А там будем разбираться и вопросы задавать.

Свистун и Медвежатник только пожали плечами.

Довольно долго нам пришлось простоять у ворот. Совсем рядом за стенами заставы раздавались истошные крики — отряд ополченцев проводил очередную оборонительную операцию. Как ни были смелы Подорожник со своими испытанными товарищами, у них хватило ума дождаться, пока бойня закончится, чтобы не идти с неповоротливым грузом через кровавую свалку.

Из сплетения кривых улочек заставы появился небольшой конный отряд, спешащий, очевидно, на помощь ополченцам.

— Возьмите этих с собой, — сказал начальник караула, указывая на нас. — Проводите их хоть до края леса, они товар везут на соседнюю заставу.