Дети с улицы Чаек

– Вы, надеюсь, тоже придёте? – спросила она. – Вы любите пироги?

Я закивала, а Тинеке сказала:

– Да, спасибо.

– А пока возле дома ещё пустырь, вы можете играть и в нашем палисаднике, – сказала бабушка Клеефельд. – Вреда от этого никому не будет.

Тут я окончательно поняла, что мы не будем зажаты между двумя ведьмами. Вообще-то я люблю старых людей.

4 Мы идём на пироги

Мне показалось, что бабушка Клеефельд тянула со своим обещанием довольно долго, но потом всё же пригласила нас всех на пироги. Она позвонила всем нам в дверь и сообщила, что в пятницу испечёт пироги и сердечно приглашает всех детей.

Тогда я даже чуточку разволновалась, почти как перед своим днём рождения. Ведь старики ещё никогда не приглашали меня на пирог.

Мы с Тинеке подумали, что нам надо надеть самые нарядные платья, ведь старые люди это любят, и тогда Фритци сказала, что и она тоже придёт в своём лучшем платье. Только Юл не захотела наряжаться и заявила, что она уже не маленькая.

Винсент и Лорин не смогли пойти с нами, почему – я точно не знаю. Думаю, им запретила мать. А мы все пошли.

Мы были приглашены на два часа. За пятнадцать минут до этого маме вдруг пришло в голову, что вообще-то в гости ходят с цветами. Но было уже слишком поздно, а цветочный магазин находился примерно в ста километрах от нас.

Но тут мама вспомнила, что у нас на подоконнике стоит маленькая узамбарская фиалка. Её подарили папе в честь переезда его коллеги. И мама взяла нашу гофрированную бумагу для поделок и обернула ею горшок. Получилось очень нарядно. Нести цветок мама поручила мне.

Бабушка Клеефельд и правда обрадовалась нашему подарку и сказала, что узамбарские фиалки – её любимые цветы. Но когда летом мы ещё раз были у неё в гостях и принесли ей подсолнух, она сказала, что её любимые цветы – подсолнухи. Поэтому я теперь не знаю, где правда. Наверно, ей нравятся и фиалки, и подсолнухи. Хотя тогда уже нельзя говорить, что это «мой любимый цветок».

В столовой у бабушки Клеефельд уже был накрыт стол. На нём стояла красивая посуда, и я боялась, что Мышонок что-нибудь разобьёт. Но он ничего не разбил, только испачкал скатерть. И бабушка Клеефельд успокоила всех нас, что ничего страшного, у неё есть стиральная машина. Мама Фритци тоже всегда так говорит.

А так всё было очень красиво, уютно и даже немного торжественно. Бабушка Клеефельд испекла два пирога, один с яблоками, а другой с корицей и сахаром, и таких вкусных пирогов я в жизни не ела. Вообще-то я не очень люблю яблочные пироги, но эти были классные. Тинеке они тоже понравились.

Бабушка Клеефельд сварила какао, а дедушка Клеефельд сказал, что они просто хотели нам показать, как всё было раньше, потому что нынешние дети пьют колу. И я подумала, что их угощение гораздо лучше, хоть я и не очень люблю какао.

Когда мы наелись, дедушка Клеефельд достал из шкафа в гостиной альбом с фотографиями, которому было больше лет, чем старому маминому детскому альбому. Он показал нам, как выглядел, когда был маленьким мальчиком. Я даже представить себе не могла, что дедушка Клеефельд был когда-то ребёнком!

Все фото были чёрно-белые и совсем крошечные, и нам вообще не верилось, что маленький мальчик в вязаном пуловере – это дедушка Клеефельд. Но он поклялся, что это он и это было даже ещё до войны.

– Ты был хорошим мальчиком, дедушка Клеефельд, – сказал Мышонок. – И наверняка ни с кем не дрался.

Тогда дедушка Клеефельд улыбнулся и заявил, что нет, он, конечно же, дрался со своим лучшим другом Вильгельмом.

– Иногда мы с ним словно с ума сходили, – добавил он, и Петя был очень доволен.

Вечером брат даже рассказал об этом родителям. Ведь они терпеть не могут, когда Петя балуется.

Потом мы все вместе играли в старомодную игру «Приятель, не сердись», и это было классно. Нас было восемь человек, а команда состояла из двух игроков, поэтому я поскорее пересела к Тинеке.

Бабушка Клеефельд сказала, что если Фритци хочет, то она будет играть с ней, а дедушка Клеефельд позвал к себе Мышонка. Юл оказалась в команде с Петей и была не очень довольна. Но потом быстро развеселилась.

Потому что было ужасно весело! Мы бросали кубик – ну, бросали и бросали, – а дедушка Клеефельд делал это с таинственным видом и шептался с Мышонком, а потом заявил, что может заколдовать кубик и тогда их команда точно победит.

Он три раза дул на кубик и что-то таинственно бормотал, а потом Мышонок его бросал. Но у них выпадали только единицы да двойки, а им была нужна шестёрка, чтобы вступить в игру.

– Наверно, я по ошибке сказал заклинание на проигрыш, а не на выигрыш! – вдруг испуганно воскликнул дедушка Клеефельд, когда у Юл и Пети первая фишка была почти у цели, а Мышонку и дедушке Клеефельду не удавалось даже начать игру. – Знаешь, давай теперь ты поколдуй.