Дети с улицы Мапу

Люди приблизились к воротам. Вокруг - зимняя предрассветная мгла. Падает снег, покрывает стоящих с ног до головы, делая их похожими друг на друга. Полицай у ворот, не глядя, быстро пересчитал людей и махнул рукой. Через минуту - все за воротами. Шуля облегченно вздыхает.

Теперь перед ней вторая трудная задача: как ей выскользнуть из рядов рабочих, чтобы ее не заметили литовские охранники. Шуля осматривается вокруг. Ее бригада отделилась от остальных бригад и свернула в боковую улицу. Дома здесь маленькие, преимущественно одноэтажные, тротуары узкие. Сопровождают их только два литовских полицая. Один спереди, один сзади, Значит, ей нужно перейти в последние ряды и ждать удобного момента.

Шуля начинает прихрамывать, тянуть ногу, отстает и отодвигается к краю. Люди оглядываются на нее - одни с жалостью, другие недовольно. Со страхом следит она за охранником: он ее пока не заметил.

Вот она уже в последнем ряду, около охранника.

Что теперь? Как убежать? Ведь он будет стрелять и попадет в людей из бригады. Да и прохожие помогут поймать ее.

И тут ей повезло. Из ворот двора вышел мужчина. Как только охранник увидел его, широкая улыбка расползлась по его лицу, он поспешил навстречу приятелю.

Увлекшись разговором, охранник шагает по тротуару и не смотрит на колонну. На улице почти никого нет. Шуля останавливается; бригада движется дальше. Шуля быстро проскальзывает через открытые ворота в соседний двор. Там она снимает платок с двумя желтыми звездами, запихивает его в портфель и надевает на голову шапочку ученицы литовской гимназии.

Она все еще во дворе. Ей кажется, что кто-то видел, как она забежала во двор, и следит за ней.

В конце концов она решается и выходит со двора. Еще рано, движения на улице почти нет. Шуля сворачивает к автобусной остановке. Вскакивает в автобус и садится в углу, на заднее сиденье.

Автобус полон. Никто не обращает на нее внимания. Но Шуле кажется, что все знают, кто она, и только поджидают подходящего момента. Еще минута, и раздастся крик: "Держи еврейку!", и десятки рук схватят ее. Напротив нее, сидит парень лет пятнадцати-шестнадцати, светлый чуб спадает ему на глаза. Рядом с ней сидит пожилой мужчина в серой фетровой шляпе. Он усмехается:

- Прилежная ученица, так рано и уже в школу.

Шуля улыбается, стараясь выглядеть спокойной.

- Мне нужно до уроков сделать кое-что... Маме нездоровится.

- Да, да, - покачивает головой мужчина,- тяжелое дело война, даже для молодежи.

Парень напротив глядит на нее. У Шули сжалось горло, кровь бросилась в лицо. Изо всех сил старается она выглядеть спокойной, безразличной. Расстегивает верхнюю пуговицу кофточки - на шее виден маленький крестик. Достает из кармана зеркальце и, глядя в него, кокетливо поправляет выбившиеся из-под шапочки на лоб волосы. Парень отводит взгляд, и ей становится легче. Все входят и выходят. Шуля отворачивается к окну.

Ехать еще пять минут, всего пять минут. Автобус ползет... Ей кажется, что прошел уже целый час. Большинство пассажиров сошло раньше. В автобусе остались лишь трое. Опять ей кажется, будто все смотрят на нее и ждут, пока она встанет. Особенно беспокоит ее мужчина в кожаной шапке и коричневом пальто. Он сел на следующей остановке после нее и все не сходит,

Он только делает вид, что читает газету, - мелькает в мозгу у Шули, а на самом деле он следит за мной.

Вот он вытирает нос, а сам смотрит на меня. Уставился своими наглыми глазами...

Автобус останавливается. Шуля чувствует, что у нее подкашиваются ноги, она не в силах встать с места. Мужчина в кожаной шапке встает и выходит, не обращая на нее никакого внимания.

Едва автобус тронулся, Шуля вскочила и поспешно спрыгнула на ходу. Перебежав улицу, свернула в немощеный переулок, в котором живут ее друзья. Как Паулаускасы примут ее? А вдруг она их вообще не найдет?

Скрипнула калитка за домом, около сарая. Навстречу Шуле вышла женщина, закутанная в черный шерстяной платок. Шуля узнает Маре Паулаускене. Литовка на минутку остановилась, рассматривая гостью, оглянулась по сторонам и молча сделала ей знак следовать за ней. Маре возвращается в сарай, а Шуля идет за ней.

- Езус Мария! - всплеснула руками Маре, глядя на Шулю. - А где мама? Как ее здоровье?

- Жива, - отвечает Шуля, стоя в дверях сарая и вдыхая запах навоза и тепло от коров. У нее кружится голова.

- Бедная девочка! - причитает хозяйка.

- Маре, - говорит Шуля, чувствуя, что еще немного, и она не в силах будет говорить, - я пришла просить у вас убежища.

- Для себя?

- И для мамы.

Маре замолкла. Замолчала и Шуля. На мгновенье она почувствовала, что земля ускользает у нее из-под ног и она падает в глубокую пропасть...

- Не знаю. Мужа нет дома. Тяжелые дня настали, часто ходят с обыском, - мягко начала Маре.

Глаза Шули наполнились слезами. Увидев горе девочки, литовка погладила ее по плечу:

- Ну, ну, не плачь. Посмотрим, что-нибудь придумаем. Придет муж-то, завтра придет. Пока что оставайся здесь. Забирайся на сеновал, там тебе тепло будет. В доме нельзя, ищут.