Дети шпионов 2008

– А я – как раз такой дурак, Паша. Я бы с удовольствием встретился с вашей молодежью, вправил бы ей мозги. Я ведь большой специалист по литературе! В Америке лекции читал. С большим успехом.

– Да что вы! Как интересно! Вам опять мат, Слава.

– Эх, Паша! Сколько я этих матов за свою жизнь наслушался… То есть получал. Вам и не снилось… Так что, проведем культурное мероприятие?

– Проведем, – кивнул Полпалыч, складывая фигурки в коробку. – Только надо разрешение у начальства получить. Мы ведь шибко секретные.

Тут Слава, Викин батя, захихикал:

– Да что мне ваши секреты? Я ведь в них ничего не понимаю. Да и не поведете же вы меня в свои тайные кабинеты.

– Не поведем. У нас маленький зал есть, для совещаний. Там и соберемся.

Когда они встали и, тепло попрощавшись, расстались, я заметил, что книга мною «прочитана» уже до половины. Неслабо!

Лешка, видимо, наблюдал за нами из окна. Как только я остался один на скамейке, он тут же вылетел из подъезда. Я не стал ждать его вопросов и прямо сказал:

– Славик – настоящий шпион. Он к секретной лаборатории подбирается!

– Оболенский! – Любаша вызвала Алешку к доске и при всем классе сделала ему выговор: – Ты стал хуже учиться. Ты слишком много времени тратишь на всякую ерунду. Почему твоя мама до сих пор не пришла в школу? Она знает, чем ты занимаешься в этом ужасном подвале? Зачем тебе какой-то самолет? Куда ты собираешься на нем лететь? Почему ты молчишь?

– Слишком много вопросов, – буркнул Алешка куда-то в угол.

А мне он потом сказал:

– Дим, Любаша ко всем придирается, кто ходит в самолетный кружок. Она Васька за что-то очень невзлюбила.

– Я знаю, – сказал я. – Она в него сначала влюбилась, а он – нет. И недавно Васек ее очень обидел.

– Ты что, Дим! – возмутился Алешка.

Он прав, конечно. Чтобы Васек обидел учительницу или женщину – такое даже обезьяне не приснится. Но все-таки это произошло. Совершенно случайно. Неумышленно.

Дело было так. Я уже говорил, что Любаша – крохотная, и даже среди своих учеников она не выглядит учительницей. И вот на большой переменке, в рекреации, весь Алешкин класс тусовался вокруг Любаши. А тут как раз проходил Васек с материалами для самолета на плече. И он, осторожно пробираясь через эту мелюзгу, легонько взял Любашу за руку и сказал: «Посторонись, девочка, как бы мне тебя не задеть». Любаша и так сильно страдала из-за своего мелкого облика, а тут – смертельно обиделась. И перешла на сторону Артоши. И тоже стала жаловаться на Васька директору.

– Он отвлекает моих детей от учебного процесса, – ябедничала Любаша. – Они все бредят этим самолетом. А они должны бредить учебным материалом! Ваш Оболенский, например (это про нашего Алешку), на всех уроках рисует всякие схемы и фюзеляжи. И болтает по мобильнику.

– Оболенский-младший, – отвечал директор, – мальчик с изюминкой. Он просто так на уроках фюзеляжи рисовать не будет. Вам вот об этом надо подумать – почему он не бредит учебным материалом?

Однажды даже из-за этого самолета состоялся педсовет. Мы его без проблем подслушали. А на педсовете была даже какая-то шишка из вышестоящих. Артоша нападала на директора, а Любаша ей подпевала.

– Вы, Семен Михайлович, – верещала Артоша, – собираете в школу всякий непрофессиональный элемент. Что может дать нашим учащимся этот зеленый и не совсем здоровый лейтенант? Прожекты какие-то строит. Летать они собираются! Нам успеваемость нужна и дисциплина, а не крылья для полета.

Семен Михалыч спокойно и даже устало в который раз объяснял:

– Крылья тоже нужны. Все наши двоечники и хулиганы сплотились вокруг этого самолета. Двоечники уже стали троечниками. Хулиганы курить бросили. Они даже возле школы порядок обеспечивают.

(И это тоже правда. Ребята-самолетчики, самые боевые в нашей школе, сплотились и дали такой отпор ОПГ им. Владика, что на стадионе даже по вечерам стало спокойно.)

Тут Любаша начала было подпевать Артоше – про Оболенского-младшего, но завуч уже разошлась вовсю и стала запугивать педагогический состав возможными последствиями.

– А вы не думаете, Семен Михалыч, что под этим самолетным кружком может скрываться что-нибудь очень серьезно-негативное? А вдруг этот фантастический самолет и правда полетит? Над столицей нашей Родины? А вдруг он упадет на правительственное здание?! Отвечать за это придется нам с вами. Вернее, отвечать будете вы, как человек, допустивший это безобразие в стенах школы. Вы даже себе не представляете, что могут натворить современные дети!

– Бомбу сбросят? – усмехнулся Семен Михалыч.

– Я не удивлюсь.

Словом, самолет рождался в муках.

Его уже было видно. Он стоял на трех колесах от детской коляски, раскинув ажурные, еще не обтянутые крылья. Маленький такой, одноместный.

Сам Васек занимался доводкой деревянного винта, а ребята прилаживали в носу самолета моторчик от старого мотоцикла.

Наш Алешка, сопя и пыхтя, крепил к сиденью ремни безопасности.

– Видал, Дим? – гордо спросил он. – Скоро полетим.

– В Америку? – спросил я с легкой завистью.

– В Малаховку, – хихикнул Алешка, усаживаясь в кресло пилота и пристегиваясь ремнями. – Без всяких билетов.