Дети Силаны. Паук из Башни

Моя горничная врезалась в противника, и они начали обмениваться молниеносными ударами, каждый из которых поднимал нешуточный ветряной шквал. Бельмере открыл огонь, и его пламенные стрелы пронзали солдат насквозь, испепеляя их в считаные секунды. К чести этих храбрецов, они не дрогнули. Моя горничная была отброшена в сторону страшным ударом в лицо, мне показалось, будто мне в голову попала брошенная наковальня! Себастина смела своим телом кресло вместе со столиком и едва не вылетела в окно. Керосиновая лампа разбилась, и разлитое по полу топливо начало гореть. Прежде чем ее противница вернулась к истреблению рядовых солдат, в дело вмешался Даргул. С самого начала схватки он прорастал в мраморный пол залы и, завершив процесс, создал себе каменное тело. Оок обрушился на сверхсильного противника, ударил по нему громадной каменной глыбой раз, еще раз! Лютарна замолотила кулаками в ответ, кроша камни, разрывая молодые побеги! Над головой послышался отчаянный крик, и я увидел, как падает тело Инчиваля. Ни о чем не думая, я ринулся вперед и в прыжке столкнулся с ним, меняя траекторию полета, скорость, силу инерции. Вместо того чтобы разбиться насмерть, он врезался в стену, и я рухнул рядом с ним. Если бы не пикельхельм, то я бы раскроил себе череп как пить дать!

– Откусив слишком большой кусок, обязательно подавишься! – провозгласил мой враг, парящий на прежней высоте. Он взирал на меня свысока во всех смыслах этого слова. – Что? Ты не шутишь, мальчик? Хочешь подстрелить меня?

Я попытался найти взглядом безупречного тана, его Голос сейчас очень бы помог, но оказалось, что тот руководит солдатами, старающимися выиграть время для Даргула, восстанавливающего свое тело. Придется самому. Совсем не шутя, я взвел курок и, хотя не чувствовал ничего ниже пояса, а все, что выше, нестерпимо болело, я постарался сделать руку тверже.

– Ну, давай! Попытай удачу!

Я выстрелил. В первый миг мне показалось, что промахнулся, но затем обратное доказал вопль удивления и боли! Покачнувшись там, на высоте, враг замер на миг и рухнул вниз. Лютарна выметнулась из-под удара Даргула и ловко поймала падавшего колдуна в прыжке.

– Я не чувствую дара! Я не чувствую! Вынь это из меня! – истерично взревел он.

Не задавая вопросов, Лютарна вонзила пальцы в рану на груди своего господина и под истошные вопли последнего вырвала оттуда кусочек камня.

– Где ты это взял, наглый юнец?! – взъярился он, стоя на нетвердых ногах и зажимая рану.

– Это тебе за Вольфельда, а теперь…

– Нет! Довольно! Поднимайтесь те, что никогда не спят! Вставайте!

Стоило ему выкрикнуть это, как на полу в трех разных местах открылись черные чадящие дыры. Из них медленно, словно на театральных подъемниках, стали появляться те, кого прежде я своими глазами не видел, но которых описывал в книге мой отец. Воистину, не было в мире существ, с которыми я хотел бы встретиться меньше, чем с асмодерианцами!

У них были очень худые человеческие тела, покрытые черными доспехами от шеи до пят, рваные плащи и длинные полуторные мечи на ремнях. Головы же их были непропорционально огромными. Лишенные волос, ушей и ртов, они были покрыты множеством неровностей, вмятин и выпуклостей, будто у младенцев, чьих матерей избивали во время беременности. Чудовища смотрели вокруг большими безучастными глазами, полными тьмы. Бессмертные и беспощадные, асмодерианцы служили по ту сторону мира как личные защитники принцев Темноты, и не было там чудовищ более опасных, разве что сами принцы!

– Они были посланы мне в помощь. Хорошее подспорье, верно? Асмодерианцы! Приказываю вам…

Он резко замолчал и поднял голову. Я проследил за его взглядом и с большим трудом заметил, что одна из густых теней на высоком потолке, куда не доставал свет горящего керосина, зашевелилась.

– И века не прошло! Сколько можно было прятаться!

Тень оторвалась от потолка и упала на пол, не разбилась, а тут же встала на две ноги, мягко и грациозно, по-кошачьи. Мохнатое тело, остроклювая голова с огромными желтыми глазами, устрашающие когти-крючья. Симон.

– Клан пришел, чтобы присоединиться к своему господину, – сказал ташшар.

– Лучше поздно, чем…

– Не к тебе! К нему! – Изогнутый коготь указал в мою сторону.

– Это ты так шутить вздумал, презренная тварь?!

– Мы не шутим.

По потолку поползли другие тени, и их оказалось много.

– Он позвал нас в услужение к себе. Мы решили, что согласны. Мы сами это решили, такова была наша общая воля!

– Это невозможно!

– Темная Мать принимает его. Он ее чадо. А значит, он может повелевать нами, и мы готовы защищать его!

– Тогда вы все передохнете здесь, как и положено вам, беглым рабам, забывшим свое место возле хозяйской ноги! Асмодерианцы! Убейте их всех! Убейте всех, кроме Бриана л’Мориа, а когда закончите, позаботьтесь о том, чтобы он не покинул собор до моего возвращения! Таков мой приказ!

Асмодерианцы обнажили свои мечи, полулегендарные тленные клинки, чьи иззубренные лезвия покрывала ядовито-рыжая ржавчина. Любая царапина, нанесенная этим колдовским оружием, смертельна.