Дети смерча

– Да что вы! – изобразила на лице ужас Ларна. – Да как можно! Это же грабеж!

Они понимающе глянули друг на друга и ухмыльнулись, а затем принялись отчаянно торговаться. В конце концов девушке удалось сбить начальную цену до приемлемого для них золотого в день. После этого появились слуги и унесли вещи подруг наверх, а сами девушки уселись за стол и с аппетитом умяли поданный хозяйкой торт со взбитыми сливками. Покончив с ним, Ларна спросила у тетушки Мизвах то, что интересовало ее больше всего на свете.

– А не подскажете ли нам, уважаемая, скоро ли будет какой-нибудь корабль на Колхрию?

– Ох, милая! – снова всплеснула руками та, – вот уж не повезло вам, так не повезло… Только через месяц, вчера полсотни шхун туда отвалило. А теперь, пока следующую партию рабынь не повезут, ни одного не будет.

Ларне едва не стало плохо от этого известия. Целый месяц торчать в незнакомом городе? Да еще и вместе с Нарин? Рыжая ведь обязательно чего-нибудь учудит. Тридцати золотых тоже было жалко до слез. Мало ли что еще может случиться? Но выхода, похоже, нет – после окончания торгов даже случайные корабли вряд ли станут заходить на остров до следующих. Тяжело вздохнув, Ларна уплатила хозяйке за два дня и утащила Нарин наверх переодеваться. Тетушка Мизвах посоветовала подругам носить местные платья и, желательно, ниже колен, чтобы не привлекать лишнего внимания – как и везде, чужеземцев в Аллиорноине не любили, а «харнгиратских стерв» вообще люто ненавидели. За эти платья и нелепые белые береты незамужних девушек Ларне пришлось выложить еще три золотых, и она кипела от возмущения.

Незаметно прошли три недели. Подругам нравилось в таверне тетушки Мизвах. В их комнатке была всего одна большая кровать, но девушек это не смущало, они еще дома часто спали вместе. Однако неприятности и ссоры случались. Однажды Нарин попыталась выпросить у Ларны денег, чтобы сходить в цирк, но та только цыкнула в ответ. Рыжая возмутилась, но ничего не добилась – ее подруга сильно изменилась за последнее время, ничем не напоминала мягкую и добрую Ларну. Она стала жесткой, бескомпромиссной, все подчиняя какой-то своей цели.

Нарин очень хотелось поразвлечься, походить по музеям и игрищам, которыми славился Нунду-анг-Орм, но Ларна не давала ей на это ни медяка. Поэтому единственным развлечением осталось исследование незнакомого города. Поначалу скругленные дома, улицы и переулки казались дикими, но вскоре они привыкли. Ларна решалась тратить небольшие деньги только на одно – каждое утро они с Нарин лакомились очень дешевым и вкусным мороженым в большой лавке сладостей неподалеку. Там было такое количество сортов, что, как девушки ни старались, перепробовать все у них не вышло.

До отплытия корабля оставалось оставалось уже недолго. Как-то, возвращаясь в таверну, подруги увидели, что люди толпами идут куда-то. Ларна поймала за рукав какого-то горожанина и спросила, что происходит. Он с удивлением взглянул на девчонок, но все же ответил:

– Большие торги сегодня! Лучшие Воспитательные дома своих рабынь на продажу выставляют.

Ларна поблагодарила, и подруги подались вслед за горожанами. На огромной круглой площади стояло несколько десятков больших помостов, на каждом стояло множество обнаженных девушек с совершенными фигурами. Рабынь по очереди выводили вперед и они танцевали, изгибаясь так, что это казалось невозможным для человеческого тела. Но больше всего поразило Ларну, что ни одна из рабынь не плакала, ни одна даже не была мрачной! Они выглядели веселыми и счастливыми и, похоже, ждали продажи, как самой большой радости в своей жизни. Покупали их, в основном, иноземные купцы и вельможи. Цены оказались такими, что подруг в дрожь бросило – восемьсот даралов, как минимум, а одну рабыню, изумительную блондинку с волосами до пят, вообще продали за три тысячи. Ларна ошеломленно икнула, услышав сумму.

Подруги проталкивались от помоста к помосту, рассматривая выставленных на продажу девушек. Гибкость и грациозность рабынь удивляли каждого, не видевшего еще аллиорноинских искусниц. Из разговоров окружающих девушки узнали, что в этот день продают только обычных рабынь, а вот завтра будут продавать бесполых, лишая их пола на месте. Ларну передернуло, и она порадовалась, что не напоролась на это зрелище.

Уже начинало темнеть, когда уставшие подруги покинули торговую площадь и отправились обратно в таверну. Добравшись, они уселись в уголке, и тетушка Мизвах подала ужин – запеченного в угольях каплуна в винном соусе и вареные клубни сарда.[3] Девушки быстро оставили от угощения только кости, и, захватив с собой бутылку легкого вина и пересмеиваясь, отправились к себе в комнату. Но перед самой дверью Нарин вдруг насторожилась и приложила палец к губам, вытащив из ножен кинжал. Ларна вопросительно посмотрела на нее.

– Там кто-то есть… – прошептала рыжая.