Дети смерча

Утром Ларна и Нарин, следуя выработанному ночью плану, вышли из таверны в парадной форме своих кланов – черные кожаные шорты с серебряными молниями по бокам и кожаные же безрукавки. Перевитые серебряными нитями шнуры принадлежности к клану свешивались с левого плеча каждой, а на правом был небольшой вещмешок. Офицерские жезлы (сделанные этой же ночью) пылали золотой краской, рукояти мечей выглядывали из-за плеч, Короткими бичами, сплетенными из ремней, обе похлестывали по высоким, до колен, парадным сапогам, в которых было до ужаса жарко. Сохраняя на лицах надменно-презрительное выражение, они шествовали по середине улицы, и люди отпрыгивали с их дороги, а вслед несся опасливый шепоток: «Харнгиратские стервы… Харнгиратские стервы…» Ларна осклабилась в лицо какому-то пареньку, похотливо облизала губы и протянула:

– Какой хорошенький…

И потянулась к нему рукой, делая вид, что собирается потрепать по щеке. Паренек побелел и рванулся прочь. Ларна рассмеялась, поймала за шкирку пробегавшую мимо девчонку, швырнула ей мелкую монетку и приказала отвести себя к Воспитательному дому господина Фатунга. Та придушенно пискнула, но не осмелилась прекословить и, не сводя испуганного взгляда с бичей в руках подруг, повела их на другой конец города. Они долго кружили по улицам, пока не вышли, наконец, к круглому особняку с вывеской над входом: «Воспитательный дом Фатунга». У дверей стояли два огромных стражника с мечами у пояса и алебардами. Ларна уперла в грудь одного из них рукоять бича и надменно приказала:

– Быстро к хозяину, пес! И передай, что к нему с визитом капитан Ларна Орсанх из клана Синего Древа и лейтенант Нарин Тиоман из клана Белого Ветра. Посланницы матриархата Харнгират.

Стражники позеленели, глядя на страшных харнгиратских стерв, которые, судя по слухам, замучивали в день по несколько мужчин каждая. Просто так, для развлечения. А уж что рассказывали о способах, какими они это проделывали, то о них лучше и не вспоминать. Тот, на кого указала Ларна, мгновенно испарился, а через несколько минут появился седой слуга и, беспрерывно кланяясь, повел их вглубь дома. Когда они вошли в большую комнату, он указал гостьям на мягкие диваны и дрожащим голосом проговорил:

– Прошу вас, уважаемые, подождите здесь. Хозяин сейчас выйдет…

Спустя короткое время в комнату вошел высокий мускулистый мужчина лет сорока в роскошном шелковом халате. Ларна слегка удивилась – она ожидала увидеть уродливого жирного паука, а не такого – симпатичного даже – человека.

Вошедший окинул гостий спокойным взглядом, коротко поклонился и сказал:

– Приветствую отважных воительниц Харнгирата! Что привело прекрасных дам в мой скромный дом?

– Не кокетничайте, господин Фатунг, – надменно сказала Ларна. – Даже у нас славятся обученные у вас рабыни.

– О! – работорговец сделал удивленное лицо. – Я и не знал, что Харнгират покупает моих рабынь.

Он действительно был удивлен – ни одна партия рабынь на его памяти не уходила в матриархат. Но новость интересная, сулит немалую выгоду, и Фатунг улыбнулся возможным покупательницам.

– Увы, – развела руками черноволосая девушка, удивительно молодая для звания капитана, – только через вторые руки… Как ни жаль.

– Если вас интересует рабыни, я могу показать товар, – потер руки работорговец, прикидывая, сколько можно будет запросить с воительниц.

– Возможно, попозже… – скучающе ответила Нарин, подыгрывая подруге. – А пока…

Она не успела закончить – в зал вбежало с десяток прелестных девушек с невозможно тонкими талиями, одетых в полупрозрачные короткие платьица. Они были столь грациозны, что дух захватывало, и двигались так, что, казалось, плыли над землей. Каждая несла поднос с напитками или фруктами. Рабыни с поклонами сервировали стол и подали гостьям бокалы с ледяным вином. Затем стали рядком, преданно уставившись на своего господина. Ларна пригубила вино и одобрительно кивнула – совсем молодое и хорошо освежает.

– С собственных виноградников, – похвастался хозяин дома.

Ларна поблагодарила его, затем поставила бокал и жестом подозвала к себе ближайшую рабыню, принявшись небрежно и грубо ощупывать ее, как будто та была мясной тушей. Она сильно сжала левую грудь девушки, и бедняжка пискнула, не осмеливаясь, однако, протестовать, но и за писк тут же схлопотала хлесткую пощечину. Внутри Ларны бушевал гнев, она заставляла себя делать отвратительные ее природе вещи, но иначе нельзя – необходимо убедить Фатунга, что перед ним именно «харнгиратские стервы».

Нарин помогала кровной сестре – она столь же бесцеремонно ощупывала другую рабыню, красивую и хрупкую брюнетку с классическими чертами лица, обходясь с ней еще более жестоко. Та периодически всхлипывала, получая пощечину за каждый звук, но сдержаться, видимо, не могла.

– Вы, я вижу, умеете держать рабынь в руках – одобрительно сказал Фатунг.

– Это ваши рабыни, – недовольно скривилась Ларна. – Поэтому мы с ними непозволительно мягки.