Дети страха и другие ужасные истории

В голове звучал знакомый старческий голос: «Жила-была семья. И было в ней два брата. Младший неожиданно умер, а старший стал жить припеваючи. И вот однажды ночью…»

– Эй, это кто тебе такой шишак набил?

Петька не сразу понял, что перед ним стоит Димка. Он собирался его обойти стороной, но брат крепко встряхнул его, вернув к действительности.

– Петро, что случилось?

– Меня хотят убить, – прошептал Петька, и на глаза набежали предательские слезы.

– Это мы уже слышали, – Димка снова встряхнул брата, отчего слезы из глаз у того течь перестали, зато он начал глупо улыбаться. – Что там у вас происходит?

– Солнце светит, – вдруг произнес Петька, разглядывая окно поверх проносящихся мимо голов и плеч. – Представляешь, солнышко на небо выйдет, а меня уже не будет!

Димка проследил за взглядом брата и помрачнел. Серый день если что и обещал, то совсем не солнце.

– Иди за мной и не вздумай теряться.

И вдруг Петьку осенило.

– Надо просто потеряться – и никаких проблем! – завопил он и с разворота перешел в резвый галоп.

Димка, успевший сделать несколько шагов к лестнице, не сразу заметил такого резкого маневра брата. Петька удалился на приличное расстояние, когда Димка бросился за ним следом.

– Разойдись! – орал он, боясь посшибать малышей.

Услышав его богатырский крик, оживились десятиклассники. Кто успел заметить беготню братьев, устремились следом. Кто не успел, тот пытался догнать убежавших и выяснить, что происходит. Четвертый этаж взорвался криками – бежавшие следом за Димкой с младшими классами не церемонились, разбитых носов и шишек после них было достаточно.

Петька лихо перепрыгнул два пролета лестницы и зачем-то решил пробежаться по третьему этажу.

– Стой, ненормальный!

Голос брата подтолкнул его в спину, и Петька прибавил ходу. Ему даже стало весело – давно Димка не уделял ему столько времени.

В азарте беготни он не заметил остановившуюся на подходе к третьему этажу Людмилу Алексеевну. Завуч внимательным взглядом проводила топающего, как стадо слонов, Петьку и пошла вниз. Димка пронесся как раз вовремя, чтобы не попасться под строгий взгляд завуча.

Лестница дрогнула от бегущих ног. Людмила Алексеевна подняла голову. Мальчишки десятого класса, гикая и азартно подгоняя друг друга, мчались к третьему этажу, оставляя после себя разрушения, равные одному небольшому Мамаеву побоищу.

Завуч кивнула каким-то своим мыслям и чуть ускорила шаг.

Петька и сам не ожидал, что можно так быстро бегать по родной школе. Вперед его гнала счастливая мысль.

Рыжая Вера все просчитала. Не учла она только одного. Петька мог изменить маршрут, а заодно и свою жизнь. Не пойдет он домой после уроков. Пускай грузовик, ожидающий его около дороги, проржавеет, пускай кожура от банана сгниет, а лифт еще сто лет возит мирных жильцов его дома. Он и на уроки не пойдет. И вообще сейчас отправится, куда глаза глядят, лишь бы подальше от всего этого безумия.

Поэтому-то он и мчался по коридорам туда и обратно – ему нравилось бежать не так, как обычно, а так, как никто не делает.

Под его ботинком жалобно скрипнул паркет второго этажа. Прыгая через три ступеньки, он сбежал по лестнице.

Оставалось повернуть, пройти финишную прямую – и прощай, школа!

Петька ухватился за угол, чтобы его не занесло на повороте. С жизнерадостной улыбкой он просвистел мимо гардероба.

Но выйти из школы в этот раз ему не удалось.

Около двери, как монумент Минину и Пожарскому на Красной площади, стояла Людмила Алексеевна.

Петька затормозил как раз вовремя, чтобы не оказаться в объятиях завуча.

– Ткаченко… – строго начала она.

Школа слегка сотряслась, зазвенели потревоженные перила – это Димка перепрыгнул пролет своим фирменным прыжком. В следующую секунду он уже выходил на злополучную «финишную прямую».

– Ткаченко, – с большим нажимом повторила завуч, пока выражение лица у Димки менялось от радостно-азартного до «не обещающего ничего хорошего любимому брату Петро».

А потом в школе, наверное, подпрыгнул каждый кирпичик, из которых были сложены стены. Это остальные участники погони совершили свой «фирменный прыжок десятиклассника», и вырулили из-за поворота.

И тут началось столпотворение. Потому что бегущие впереди заметили немую сцену «братья Ткаченко и завуч» и повернули в обратную сторону. Бегущие сзади не поняли, почему поток сменил направление, и пробовали пробиться вперед.

Над всей этой кутерьмой веселой трелью заливался звонок на урок.

Завуч не повысила голос, она, кажется, даже головы не повернула, но ее услышали все. И даже звонок прервался, давая Людмиле Алексеевне высказаться.

– Десятый класс идет на урок и ждет меня. Ткаченко, тебя это тоже касается. – Дернулись оба, но завуч слегка качнула головой в сторону Димки. – Я сказала, десятый класс. А ты, Ткаченко, пойдешь со мной.

Больше никто не ошибался. Десятый класс молчаливой цепочкой потянулся на пятый этаж, а Петька чуть ли не вприпрыжку побежал за Людмилой Алексеевной.

Все сходилось как нельзя лучше. Он сам менял свою судьбу.