Дети страха и другие ужасные истории

Вовка представил здоровенного спокойного Володьку Маркелова, прожженного двоечника и прогульщика. Его никогда ничто не выводило из себя, даже учителя. И чтобы он взбесился, понадобилось бы какое-нибудь землетрясение.

– Мы были в столовой, – рассказывал Серега. – Как всегда, толпа. Малышня еще под ногами путается. И тут вдруг Володьку Маркелова толкнул кто-то. А потом началось! Он озверел, стал метать стулья, столы переворачивать, орать. Его еле старшеклассники успокоили, отвели к завучу. Но он и там все перевернул. Вызвали «Скорую». Что было! Короче, нас всех по домам отпустили и велели на улицу не выходить. Если это бешенство, то, говорят, оно страшно заразное!

– А Маркушин что? – вдруг вспомнил Вовка.

– А что Маркушин? – стал успокаиваться Минаев. – Его на этой «Скорой» и увезли. Вместе с Маркеловым.

– А Маркенсон-патиссон как? – зачем-то спросил Маркин.

– А что Маркенсон? – опешил Серега. – С ним тоже что-то должно произойти?

– Так произошло или нет? – еще раз спросил Вовка.

– Что с ним будет, если он сегодня дома сидит? А вот я кое-что нашел. – И, покопавшись в портфеле, Минаев извлек скомканную бумажку. – Когда шкаф свалился и все забегали по классу, я это около парты Маркушина нашел.

Маркин протянул руку, хотя и так догадывался, что в записке. Два слова печатными буквами: «Ты – покойник».

– Это все специально подстроено! – с жаром заговорил Серега. – Шкаф на Маркушу упал не просто так…

Вовка задумчиво повертел записку в руках.

– Как ты считаешь, – вдруг заговорил он, – если около кладбища зарыть коробку, что получится?

– Ничего не получится. – Минаев скорчил недовольную мину, потому что разговор стал уходить в неинтересную для него сторону. – Не найдешь потом ни в жизнь. Беличья болезнь.

– Почему беличья? – смутился Вовка. Сначала бешенство, теперь какие-то белки.

– Ну ты совсем того, – покрутил пальцем у виска Серега. – Нам географ рассказывал, что белки никогда не запоминают, куда прячут свои орехи. Если в дупло положат, еще найдут, а если под деревом закопают, то непременно потеряют. Их запасами потом ежи питаются.

– Ежи, говоришь? – В голове у Вовки что-то такое вертелось, вот-вот оно должно было оформиться в четкую мысль, но нечто пока мешало этому процессу. – Слушай, Минаев, вот если бы ты нашел клад, что бы ты с ним сделал?

– Смотря что там будет. Если золото-серебро, то куплю билет и отправлюсь в кругосветное путешествие. А если железяки – сдам их в металлолом, а на вырученные деньги мороженого наемся.

– Какой металлолом? – Вовка уже представил, как Минаев с сундучком на плече входит в подвал, где сидят прожженные бандиты и на весах взвешивают разноцветные драгоценные камешки. Фраза о металлоломе его здорово сбила с толку. – Там же должны быть украшения.

– Там – украшения, – согласился Серега. – Только железные.

– А ты откуда знаешь? – Вовка с удивлением посмотрел на приятеля. – Ты вообще о чем говоришь?

– Это ты о чем говоришь? – накинулся на него Серега.

– О кладе. Если ты найдешь клад, в полицию его отнесешь?

– Я что, больной? – искренне возмутился Минаев. – Говорю же: в кругосветку хочу. А на металлолом далеко не уедешь…

И приятели уставились друг на друга. Первым не выдержал Серега:

– Вы все какие-то странные. Вчера Манька меня о кладах пытала, сегодня ты…

И Вовка все понял.

– Так, значит, клад есть? – осторожно спросил он.

– Ты-то откуда знаешь? – фыркнул Минаев. – С меня Манька честное слово брала, говорила, что ни одна живая душа не в курсе. Или ты теперь большой друг моей сеструхи?

– Ты что? – разозлился Маркин. – Сам в следующий раз возись с этой мелюзгой! Это она ко мне пристала – помоги да помоги! Я что – воспитатель в детском саду, чтобы малышам сопли вытирать?

– Значит, тебе тоже Манька рассказала? – понимающе покивал головой Серега.

– Ничего она мне не рассказывала! У меня свой источник. – Вовка для верности похлопал по рюкзаку. – Самый надежный. Ну и что там за клад?

– Ничего особенного, – махнул рукой Серега. – Железки какие-то, говорит.

– А вот кое-кто, – и Вовка снова постучал по рюкзаку, – считает, что это не простые железяки. Что принадлежали они ведьме! И что они могут быть опасны!

Долгую секунду Минаев размышлял над сказанным и уже открыл было рот, чтобы высказать свое предположение, как над головой у них раздался крик:

– Ду-ся!

Вовка сразу посмотрел на балкон третьего этажа. Там стояла его мама.

– Ду-у-уська! – снова позвала она.

– Пошли ко мне, – позвал Маркин и побежал к подъезду.

– Зачем? – удивился Серега. – Случилось что-то?

– Дуська, наверное, сбежала. – Вовка копался в своем рюкзаке в поисках ключей от квартиры. – На нее вчера бешенство напало, а теперь она, видимо, деру дала.

– Бешенство? – И Минаев попятился к лестничной клетке. – Так это от тебя все заразились?

– Как же! – фыркнул Вовка. Ключи не находились. – И шкаф на Маркушина я уронил. И Маркелова в столовой толкнул. И железки у кладбища закопал. И тебя сейчас съем. Да где же он! – Маркин надавил на кнопку звонка, а когда повернул голову, Сереги рядом не было.

День какой-то сегодня… все пропадают. Сначала девчонки, теперь лучший друг.