Дети света

- Теперь только завтра, - говорю я, - может быть, завтра...

У той стены меня расстреливали в упор. Это было три года тому назад. Теперь здесь другое правительство, другие порядки...

- А где ты тогда прятался?

- В храме, - говорю я, - километрах в семи отсюда.

- Вон там, кажется, можно выпить кофе...

Юля снимает очки, чтобы получше разглядеть придорожный ресторанчик на открытой площадке.

- Я вижу, - говорю я.

От смерти меня спасла чистая случайность. Об этом я Юле не рассказываю. Жена царька этой задрипанной страны встала за меня грудью. Потом я ее по-царски благодарил...

Мне, конечно, все это было очень интересно! Но зачем Юле об этом знать.

- Знаешь, - говорит Юлия, - мне терять нечего, я решилась!

- Прекрасно!..

- Завтра же едем, - предлагает Юлия.

- Сегодня!..

Она в нерешительности.

- Сегодня? Нет, правда? Ты не шутишь? Я не всегда понимаю, шутишь ты или нет.

Ей, считает она, терять нечего, а вот я не желаю ее терять.

- Да, - говорю я, - правда. Вылетаем через час.

- Через час?.. Ты заболел? Слушай, ты - ненормальный...

- Милая моя, - говорю я, воруя у Чехова, - здоровы и нормальны только заурядные, стадные люди. Если хочешь быть здоров и нормален, иди в стадо.

- Ты мне так и не сказал, - говорит Юля, - что ты думаешь об Ананербе.

О, это целая история!

Через три часа мы уже в Санто-Доминго. И теперь ни о каких потерях не может быть и речи.

Единственное, что еще меня огорчает - ее неудержимая и, на мой взгляд, безрассудная смелость, желание быть, так сказать, в кипящем слое жизни. Зачем-то теперь мне ее смелость?

- Не гони так, успеем! - говорю я.

Юля улыбается. Она в восторге от быстрой езды!

- Жаль было бы опоздать и на эту встречу.

В тот четверг нам помешал сильный снегопад, а вчера...

- Вчера, - говорю я, - нам просто не повезло.

- Не везет только неудачникам.

Наконец, поворот! Но что это? На том месте, где нас должен ждать принц этой странной, я считаю, страны - пламя пожара, клубы черного дыма, скопление полицейских машин...

- Ах ты, Боже мой!.. - восклицает Юля.

- Не останавливайся, - говорю я, - проезжай мимо...

Полицейский указывает ей рукой, куда можно ехать. За поворотом она останавливают машину и какое-то время мы сидим молча.

И вдруг Юля как зарыдает! С ней такое теперь часто случается.

И на эту встречу мы опоздали.

И вдруг я ясно осознаю: я - тоже мишень...

Мы!..

Глава 20

Возникли проблемы и с Эхнатоном.

- Да, ты говорил уже.

- Его биополе то и дело давало сбои, Юра не мог добиться стабильности и уже просто выбился из сил, денно и нощно возясь с генератором.

- Тамара, - волновался Стас, - мы верно выбрали время?

Это был третий день молодой луны. 17. 47 местного времени. Все, как и значилось в протоколе. Тамара всегда работала, как часы, и вопрос Стаса казался нелепым. Она даже не посмотрела на него. На ее сторону встал Жора.

- Не цыплят выращиваем, - сказал он, - фараонов...

Это значило, что к Тамаре не должно быть претензий. Между тем, гомогенат ДНК фараона никак не структурировался в полноценный геном, и у Юры появилась мысль заменить Эхнатона на другого фараона. К делу подключился сам Жора. Он с завидным терпением и щепетильностью добивался искомых характеристик гомогената, не отходя от Юры ни на шаг. Просил даже Аню помочь им своей энергетикой в получении желаемых результатов, можно сказать, спал стоя, как конь, только бы не менять Эхнатона. Здесь пришлось вмешаться и мне. Ты помнишь, что я силой собственной мысли могу не только...

- Помню-помню, - говорит Лена.

- Так вот...

Юра злился. Жора настаивал. Доходило до ссор.

- Да брось ты его в помойное ведро, своего Эхнатона, - в который раз выговаривал Жоре Юра. - Этих фараонов - как грязи. Выбери себе кого хочешь: Хеопса, Тутанхамона, Рамзеса или, на худой конец, того же Хоремхеба, перечеркнувшего все реформы твоего Эхнатона. Возьми на худой конец Клеопатру...

Жора неожиданно повернулся ко мне:

- Тинка где?!

Я молчал. Жора хмыкнул и продолжал:

- Клеопатру или Тиу, или как там её, Тиу, Ти... На худой конец...

Юра улыбался.

Мне всегда казалось, что Юра был у нас со времен фараонов.

- Клеопатру я бы взял, - ухмыльнувшись, произнес он, - но Эхнатон, знаешь ли...

Жора стоял на своем: нет!

- Тома, скажи им, что Эхнатона менять нельзя.

- Ни-ни, - сказала Тамара, - никак!..

Никто ему кроме Эхнатона не был нужен. Только много месяцев спустя всем стало ясно, почему он так уцепился за своего подопечного.

- Почему? - спрашивает Лена.

- А вот клетки Леонардо да Винчи вели себя уверенно и спокойно. Так ведут себя клетки совершенного Человека, знающего свое предназначение, Человека посвященного и продвинутого, реализовавшего потенциал своего генофонда.

- В чем же? В чем его предназначение? - спросила Тая.

- Быть Лео! Только Лео и никем другим! Лео - Лео, а Сократу - Сократом...

- Это известно сегодня каждому школьнику, - говорит Лена.

- Да, история нашла им свое место на полочке, свою нишу. Но только сегодня, глядя на формулу генома наших сверстников, можно сказать, кто из них выполнит свою миссию на земле, а кто просочится через сито истории, как вода сквозь песок.

- Но это же...

- Я не просто уверен, я - вижу.