Дети теней

Выяснилось, что это было в башне – в той комнате, где Розильда хранила свои блокноты. София пошла туда, чтобы узнать, о чем Розильда говорила с Акселем Торсоном. Это касалось похорон Максимилиама. София хотела, чтобы они были достойными. Но, поскольку Аксель ни во что ее не посвящал, ей приходилось обо всем узнавать самой, – так объяснила Леони. Ей, по-видимому, и в голову не приходило, насколько непорядочно было со стороны Софии рыться в блокнотах Розильды.

Я спросила, узнала ли София этого призрака.

Да, она его узнала. Это была ее покойная невестка, мать Арильда и Розильды. Софию было не так просто испугать. Окажись это привидение кем-то незнакомым, ее бы это не так взволновало. Вообще-то она не верила в призраков, да и не слышала никогда, чтобы они водились в замке. Так что все это было как гром с ясного неба. Неудивительно, что она пришла в такой ужас.

– А когда это случилось? – спросила я и получила ответ, что совсем недавно. А последний раз – сегодня ночью.

– Сегодня ночью?

Да, около полуночи София вбежала в комнату Леони абсолютно вне себя. Раньше она видела призрак на расстоянии, а в этот раз столкнулась с ним лицом к лицу. Прямо на пороге комнаты, где хранились блокноты. Это была Лидия Стеншерна! София и раньше это подозревала, а теперь знала наверняка! Лидия посмотрела ей прямо в глаза. Поэтому больше не оставалось никаких сомнений, что это действительно ее невестка. София всегда не любила эти глаза, их выражение, а взгляд у привидения был такой же, как у Лидии при жизни.

Теперь София хотела знать, видел ли привидение кто-нибудь еще. Она попросила Леони выяснить это. Но очень осторожно. Она взяла с Леони слово, что та не проговорится об этой истории.

Леони испуганно прижала ладонь ко рту. Боже мой!.. Она же только что нарушила свое обещание! А ведь она всегда умела молчать!

Я успокоила ее. Мне можно доверять. Я никому не скажу.

Она благодарно сжала мою руку. София так напугала ее, что, увидев меня в роще, она подумала, что это и есть то самое привидение. Но потом, конечно, узнала меня.

Мне пришлось несколько раз обещать Леони, что я никому ничего не скажу. Я и не собиралась этого делать. Но с Акселем Торсоном я должна была поговорить. В прошлый раз, когда я была здесь на Пасху, он утверждал, что Лидия в замке появляется редко и в любом случае из своих комнат не выходит. Теперь, стало быть, все изменилось. За короткое время София встретила ее дважды. И Розильда тоже ее видела.

Зачем Софии понадобилось знать, не видел ли призрака кто-нибудь еще? Впрочем, это понятно. Человек она недоверчивый и, даже если сейчас перепугана, все равно попытается досконально во всем разобраться. И тогда может произойти все что угодно. Поэтому Лидию необходимо было предупредить.

Леони погладила Помпе и вздохнула. Сказала, что ей пора, и все же не уходила. Я подумала, она хочет еще что-то добавить, и не ошиблась. Покраснев и глядя в сторону, она спросила на шведском:

– Карл?.. Вернуться назад?.. Нет?..

– Не знаю, Леони, не могу сказать.

Тогда она поинтересовалась, не передавал ли он ей привет и, услышав, что приветов не было ни для кого, прижалась щекой к шее Помпе и спросила – как я считаю, должна ли она передать привет ему.

– Это тебе решать, – ответила я.

Она неуверенно посмотрела на меня, взяла Помпе за поводок и зашагала прочь.

– Пока, Берта.

Но через несколько метров, не оглядываясь, крикнула:

– Тогда я не передавать ему привет? Нет?..

Я не поняла, вопрос это или утверждение, и не ответила. Помпе во всю прыть помчался к замку, таща ее за собой. А я тем временем отправилась к Акселю Торсону, но его, увы, не оказалось ни дома, ни поблизости. Тогда я пошла к Розильде – побеседовать с ней перед завтраком.

Как только я вошла, она нетерпеливо протянула мне блокнот, где была изложена ее версия «сцены соблазнения». Это было длинное, подробное описание и – конечно, как я и подозревала, – просто игра. Оно начиналось с небольшого вступления:

«Со мной всегда так бывает: когда у меня горе, я чувствую сильную потребность в чем-то романтическом. Только Карлос по-настоящему понял это и мог меня поддержать. При этом мы ни в малейшей степени не обижали и не ранили друг друга».

Дальше следовал детальный рассказ о том, как все произошло. Они условились встретиться около полуночи в зеркальной зале. Время от времени они встречались там, чтобы разыгрывать перед зеркалами маленькие сценки. Иногда их придумывал Карл, иногда – она сама. Поскольку она говорить не могла, ее реплики произносил Карл. Это было не так просто, но с каждым разом получалось все лучше и лучше. В этот раз сценку написала Розильда. Она хотела опробовать свою идею с соблазнением. Смысл был в том, что она, немая, будет играть так обольстительно, что Карл не выдержит и произнесет те самые злосчастные слова.