Дети Трегартов: Волшебник Колдовского мира (часть 2)

Я понял, что Орсия каким-то образом сделала нас невидимыми для работающих, но вздохнул с облегчением, только когда открытое пространство кончилось. Пробираясь среди кустов и огромных камней — такой способ прятаться был для меня более привычен — мы благополучно миновали суетившихся на другом берегу фасов. Я не мог понять, что они замышляют, ясно было только, что всё это не сулит нам ничего хорошего.

— Послушай, я слазаю наверх… посмотрю, что впереди.

— Будь осторожен. Когда мы порознь, ты становишься видимым.

— Мне не в первой, — самонадеянно ответил я.

Орсия спряталась среди камней, а я привязал меч к поясу и стал карабкаться на утёс, отколовшийся от скалы, по расщелине, отделявшей его от стены ущелья. Я почти достиг уступа, на который собирался вылезти, как вдруг сверху раздался зловещий угрожающий крик. Если бы нападавший не выразил так ясно свои намерения, я стал бы для него лёгкой добычей. Но услышав крик, я, упираясь ногами, оттолкнулся от утёса, привалился спиной к скальной стене — эта часть расщелины была достаточно узкой — и сорвал с пояса меч.

Летучая смерть с шумом пронеслась надо мной, подняв крыльями такой ветер, что я чуть не потерял равновесие. Затем она описала крут, вернулась и, сев надо мной на вершину, нацелилась на меня своим смертоносным клювом. Маленькая голова на длинной гибкой шее словно состояла из одного клюва да глаз, направляющих удар.

Я поднял меч, на нём пламенели руны. В расщелине невозможно было развернуться, чтобы свободно нанести удар. Казалось, это конец. Клюв метнулся ко мне. Короткий взмах меча в тесном промежутке — руны ослепительно сверкнули — и… по чистой случайности я попал. Раздался пронзительный крик, змеиная шея судорожно вскинулась, и я увидел, что клюв отрублен до основания. Крылатая тварь взлетела и стала бешено метаться по воздуху взад-вперёд, потом ударилась о скалу и, корчась, кувырком с шумом рухнула вниз.

Я в изумлении смотрел на меч. Как и в схватке с чудовищем в туннеле он действовал самостоятельно, словно ожил и исполнял какое-то своё предназначение. Я и не рассчитывал на такой удар, я всего лишь пытался отмахнуться. Что же за неведомую силу извлёк я из таинственного склепа? Мои мысли вернулись в настоящее. Крики крылатой твари наверняка привлекли внимание работающих у реки фасов. Надо скорее уходить. Я подтянулся к вершине и окинул взглядом то, что открывалось впереди.

Ущелье выходило на холмистую местность, усеянную каменными глыбами. Повсюду ощущалось какое-то движение, скрытое лёгкой дымкой. Вдали виднелась светлая полоска — вероятно, дорога. Но сколько я не вглядывался, никакой башни не заметил. Чтобы двигаться дальше, нам предстояло пересечь эту дорогу.

Я спустился вниз, у подножья меня ждала Орсия.

— Скорее! — она протянула мне руку. — Они придут на крик руза и, когда найдут его, поймут, что здесь чужие. Не уверена, спасёт ли нас тогда наша защита.

— Ты знаешь, где Чёрная Башня? — идти дальше наугад не имело смысла.

— Знаю только, что она где-то близко. Но у тебя есть проводник получше меня.

— О чём ты?

— О той, кого ты ищешь. Если узы между вами так прочны, открой свой ум и сердце, и они приведут тебя к ней.

— Но ведь нас могут обнаружить, — я вспомнил, что Каттея предупреждала меня об этом.

— Если ты прибегнешь к сверхъестественному — возможно. А ты используй жажду своего сердца, Кимок. Ты говорил, что вы трое — порой как единое целое, чем-то отдалённое от других. Думай о сестре, призывая на помощь не знание и умение, а только своё собственное чувство.

— Но как это сделать?

Я мог думать о Каттее, беспокоиться за неё, стремиться её увидеть — но это ли имела в виду Орсия?

— Отбрось свои страхи, в этих краях много такого, что, питаясь страхами, обращает их против тебя. Думай лучше о том времени, когда вы были неразлучны и счастливы. Вспоминай, какой она была в те дни. И вот ещё что: остерегайся наваждений. Прекрасное может казаться отвратительным, отвратительное — прекрасным.

— Ты это уже говорила.

— И могу повторять сколько угодно. Дикий зверь и меч опасны, но ещё большая опасность может гнездиться у тебя в голове.

Мы шли рядом. Орсия говорила с уверенностью, а я всё не решался попробовать. Что такое мысленный контакт, я знал, но способ поиска, о котором говорила она, был мне незнаком — если только он не был похож на тот, что провёл меня по лабиринту каменного леса. Магическая энергия шарфа уже иссякла, но он тогда сослужил мне хорошую службу. Может быть, попытаться снова?

Я рассказал об этом Орсии. Выслушав меня, она в раздумье, прищурившись, посмотрела на шарф, обёрнутый вокруг её жезла.

— Прибегнуть в этих местах к магии — всё равно, что зажечь огонь маяка, он привлечёт всю округу. Но шарф долгое время соприкасался с жезлом и приобрел силу… Хотя ты можешь оказаться не в состоянии управлять этой силой…

Она в раздумье перевела взгляд на меня. В следующий момент Орсия задала мне неожиданный вопрос, не имевший, казалось бы, никакого отношения к происходящему:

— Скажи, Кимок, был ли ты близок с женщиной?

— Да, — в недоумении ответил я.