Дети Творца. Один из Первых. Начало Восхождения (СИ)

Впереди виднелась группа отдельно стоящих деревьев, еще издали место показалось умиротворенным и уютным. Как раз то, что нужно для привала, и короткого отдыха. В сегодняшний вечер совсем не хотелось готовить припасенных заранее уток, и поэтому я решил прибегнуть к чарам доступным почти всем местным колдунам и чародеям. А именно обменять этих уток на какие-нибудь яства из кухни, любого из Княжеского или Каганского дворцов этого мира. Правда я рисковал себя выдать, но таится, надоедало все больше и больше.

Сказано-сделано. И вот перед нами на траве лежат огромные листья лопуха на которых ломти одуряющее пахнувшего жареного мяса, оголовки овечьего сыра, печеная рыба, в которой почти нет костей и аппетитные фрукты, а так же финики и виноград. Не сговариваясь, все накинулись на еду, не смотря на различные вкусы и предпочтения, было съедено все.

- Не ожидал , мням- мням что могу так проголодаться – проговорил облизывающийся Куру. Эй малой ты как наелся?

Найденыш показал в улыбке острейшие зубы:

- Я легко могу скусать есце столько зе, но больсе узе ницего нет.

- Хватит жрать ящерица головоногая, и так еле тащитесь – гаркнул с ветки, только что вспорхнувший туда Рунин – а нажрешься так вообще встать не сможешь.

- Ну цего ты всегда такой злой? – Насупился ящер – доблого слова не доздеся.

- Ладно, вы тут прихорашивайтесь пока, а я пойду к ручью, схожу – прервал я их зарождающуюся перепалку.

Отправившись к источнику мыть руки, я застал там обнаженную женщину, которая ни обращая на окружающий мир, ни какого внимания, весело плескалась в воде. Я узнал ее сразу, потому что видел ни так давно, как в видении, так изображенной в храмовых росписях. Это была сестра Инкира и Инлала – Нинхурсати, которая слыла богиней покровительствующей знахарям и шаманам, и всех тех, кто увлекался целительством. Она была основоположницей лекарских практик в этом мире.

Передо мной сразу же стал выбор – показаться, или тихо отступить назад и скрыться. Я выбрал первое.

- Приветствую тебя о богиня, дающая и продлевающая жизнь! – сказал я громко и высокопарно, подходя к самой воде.

Она наверняка давно почувствовала мое присутствие, но совершенно не придала этому значения, а сейчас вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, и совершенно не смущаясь своей наготы, повернулась ко мне:

- Как смел ты смертный, прервать мое омовение? Как посмел ты так грубо осквернить мое уединение, своим присутствием?

- Да я…

Она протянула руку к несуществующему поясу, словно пыталась нашарить там что-то, но вся ее одежда осталась лежать на берегу. Тогда красавица просто вытянула руку в мою сторону и начала петь величественным голосом совершенно не понятные для меня тексты.

Осознав, что ничего хорошего мне это не предвещает, я быстро проговорил:

- Эй, послушай милочка, я совсем не намерен с тобой ссориться, но если ты применишь против меня то, что задумала, я вынужден буду разговаривать с тобой

по другому.

Мои слова действия не возымели - она медленно приближалась, демонстрируя ладную фигурку, прекрасное лицо искривилось в презрительной гримасе, глаза на миг полыхнули гневом, но тем не менее проговорила понятной мне речью:

- Да как ты выпестованный нами из скота, червь, смел вообще заговорить со мной, к тому же таким тоном? Я не лишу тебя жизни сразу, а заберу с собой для опытов в Фируллак.

- Это еще куда? – попробовал я прикинуться не сведущим, но она не ответила.

Легкое движение бровью – и вся одежда, вспорхнув, словно перепуганая птица, понеслась к ней. И буквальна через миг она, была уже облачена, в обтягивающий переливающийся костюм.

Я перестал клеить дурня, и проговорил:

- Вообще-то мне больше интересен Бод-тебар, там варят великолепное железо, как я слышал – а значит, и куют хорошее оружие.

- Что ты можешь знать об оружии, а тем более о хорошем? – иронично спросила она – то что вы называете оружием, это всего лишь железяки. Наше же оружие может поражать запахами, лучами и ветрами.

- Ого! – притворно удивился я – как страшно! Но я принадлежу к жрецам Верховного Бога, тоесть Творца, так что оставь эти все свои страшилки для местных недотеп.

Она насторожилась, даже руку чуть приопустила:

- А откуда ты сам? Где твой храм, в котором ты жрец?

- Я издалека, отсюда не увидишь, даже если будешь смотреть из летающей ладьи. А храм мой всегда со мной, потому что он во мне.

Она чуть задумалась, а потом из ее руки вылетела светящаяся сеть, само собой не видимая обычному человеческому глазу. За несколько мгновений мне придстояло решить – дать себя оплести, или же предпринять что-то другое.

Быстро кинув Куру, мысленное указание, я выбрал первое. Сеть упала и оплела меня, крепко спеленав, своими тонкими, словно паутина нитями, в крепости которых я почему-то не сомневался.