Дети Ванюшина

Константин (крича). Папаша, что вы там? Я есть хочу. (Садится за стол.) Безобразие! Недостает, чтобы ели из одной плошки!

Входят Ванюшин и Арина Ивановна, Ванюшин в недурном настроении духа, но на него действует хмурый и недовольный Константин, и скоро он сам становится мрачен.

Ванюшин (обращается к стоящей у буфета Леночке). Что нос-то, сыч, повесила?

Леночка. Так, дядя… Я не повесила.

Ванюшин (кричит, подойдя к лестнице). Эй вы, вшивая команда, обедать!

Все садятся за стол. Сверху сходят Аня и Катя. Они держат себя натянуто и принужденно. Ванюшин разливает суп, каждый подставляет свою тарелку и ждет очереди.

А Людмила где?

Арина Ивановна. Вот она.

Людмила сходит с лестницы; она очень дурно себя чувствует и присутствует за обедом только по необходимости.

Ванюшин (обращаясь к Людмиле). Давай тарелку. (Ане.) Погоди, скороспелка! (Наливает сначала Людмиле, потом Ане.) А что “нижних” нет? (Обращается к Кате.) Постучи им.

Катя кочергой стучит в пол.

Константин. Как будто бы без них нельзя.

Ванюшин. А тебе жалко?

Константин. Не жалко, а только странно - ни одного обеда без них.

Арина Ивановна. Они уж три дня не обедали.

Константин. Надо на стене записать.

Ванюшин (обращается к Ане). Ешь хорошенько. Чего выбираешь, ковырялка?

Аня. Я морковь не люблю.

Ванюшин. Ешь все.

Молча продолжают есть. Входят Щеткины.

Щеткин. А мы только что сели за стол с Клавдюшей.

Клавдия. У нас сегодня индейка.

Ванюшин. Садитесь. Жареная индейка не убежит.

Щеткины садятся.

Щеткин. Опять суп из потрохов.

Ванюшин. Из потрохов. А ты не любишь?

Щеткин. Так себе. Какая любовь может быть к кушаньям. Мне всегда кажется смешным, когда говорят: люблю гуся, простоквашу. Забавно!

Клавдия. А сам очень часто говоришь так. Любишь солонину с хреном.

Щеткин. Мне нравится, а солонину я любить не могу.

Ванюшин. А ты ешь, суп-то простынет.

Молча все едят.

Катя. Папаша, у нас классная дама ушла.

Ванюшин. Ешь. Какая там дама! (Смотрит на Людмилу и, понимая ее настроение, хочет ее ободрить, сказать ей что-либо ласковое.) Ты что, вдова, жеманишься?

Обиженная Людмила выходит из-за стола.

Арина Ивановна. Куда же ты, Людмилочка? Папаша ведь пошутил.

Константин. Так не шутят. (Обращаясь к отцу.) Бестактно!

Ванюшин. Садись. Отцу-то пошутить нельзя?

Людмила садится.

Пальцем до вас не дотронься.

Константин. Вы бревном тычете.

Щеткин. Есть за папашей этот грешок. (Обращаясь к Константину.) Наконец-то мы с вами хоть в одном сошлись…

Константин. Очень сожалею.

Леночка. Полно, Костенька!

Входит Алексей с напускной развязностью. Он с утра бродил по улицам города и думал, как сообщить дома о своем увольнении из гимназии. И вот теперь, утомленный, он входит в столовую, пересилив стыд и решившись на все; раздевается в передней и с ранцем в руках идет и останавливается на лестнице.

Арина Ивановна. Алешенька, куда же ты?

Алексей. Папаша, меня выгнали из гимназии.

Все. Что?

Алексей. Меня выгнали из гимназии.

Ванюшин. Дождался!.. (Бросает в него ложкой и не попадает.) Ах ты!.. (Кидается за ним.)

Алексей вбегает наверх. Ванюшин догоняет его и, спотыкаясь на лестнице, убегает за ним. Из-за стола все встали. Аня и Леночка хотели было бежать наверх, но остановились на лестнице. Все чего-то ждут и прислушиваются. Сверху слышен голос Алексея: “Оставьте! Я не позволю, не позволю!” Падает что-то тяжелое, должно быть, стул. Через некоторое время Алексей показывается на лестнице. Волосы его растрепаны; от мундира оторвалось несколько пуговиц.

Алексей. Бить? Никогда! Ни за что! (Вбегает в переднюю, схватывает пальто.)

Ванюшин стоит наверху лестницы и держится за перила. От волнения он с трудом может говорить.

Ванюшин. Не давайте пальто, не давайте!

Алексей бросает пальто на пол.

Алексей. Не надо… Не давайте! (Выбегает в сени.)

За ним - Аня и Арина Ивановна. Ванюшин держится за перила и, шатаясь, спускается с лестницы, Леночка его поддерживает и уводит.

Клавдия. Куда он побег?

Людмила (с беспокойством). Как бы над собой он чего не сделал…

Константин. Ничего не будет.

Клавдия (обращаясь к мужу). Павлик, ты пошел бы…

Щеткин. Ну вот еще! Он как зверь.

Аня и Арина Ивановна возвращаются.

Арина Ивановна. Напротив убежал, к Араповым.

Аня берет пальто и фуражку Алексея.

Аня. Я с Акулиной пошлю ему. (Уходит в сени.)

Арина Ивановна. Где сам-то? Что с ним? (Уходит.)

Щеткин. Я всегда говорил, что он что-нибудь выкинет. Оболтус!

Константин. Дурак. Я знаю, за что его выгнали. Предупреждал его, так нет. Влюбился, потерял голову.

Клавдия. Уж что он только не проделывал! А говорят, дрянь какая-то, хористка из театра.

Щеткин. Я видел его третьего дня с ней на извозчике.

Входит Аня.

Константин. По нескольку дней в гимназии не бывал - у нее сидел.

Людмила (обращаясь к Константину). А ты бы вот к ней поехал, да и отчитал бы ее хорошенько. Ведь это подло с ее стороны.

Константин. Был… Взял у нее пятьдесят рублей.

Клавдия. Так это он для нее украл. Ты что же мамаше-то не отдал?

Константин. Не твое дело - отдам.

Авдотья вносит второе блюдо - огромный кусок телятины.

Клавдия. Как же не мое дело, Костенька? Я ведь мамаше деньги дала.

Щеткин. Детские, из копилки. Мы не обязаны давать.