Дети Ванюшина

Щеткин. А вы, Людмила Александровна, думали, что за неделю вашего отсутствия все переменилось? (Смеется.) В этом доме никогда ничего не переменится. По-моему, в курной избе с мужиками жить лучше, чем здесь. Глупо вы сделали, что приехали.

Клавдия. Павлик, перестань.

Щеткин. Не перестану. Я прав и всегда скажу правду в глаза. Скандальнее дома Ванюшина нет во всем городе, только здесь все делается шито и крыто.

Входит Леночка.

(Говорит громко, стараясь, чтобы слышал Константин.) Где, в какой семье мальчишки-гимназисты имеют содержанок? Пример старшего брата очень заразителен,-- я не удивляюсь Алексею. Оттягивать у родственников, у родной сестры, для побочной семьи... Очень хорошо!

Клавдия. Павлик, перестань!

Леночка. У Кости нет никакой побочной семьи. Вы говорите неправду.

Щеткин. Ах оставьте! Знают все в городе. Кассирша из магазина Павленкова ходит в шелках и бархате. Всем известно, кто ее одевает, как куклу и камелию.

Леночка. Неправда.

Людмила. Правда это или неправда, только вам-то не следовало бы говорить этого, да еще при девочках. Простите меня, Павел Сергеевич, вы много грязи и ссоры вносите в нашу семью.

Щеткин. "В нашу семью"! Заступаетесь за нашу семью! Напрасно, долго вам здесь жить не придется.

Клавдия. Перестань!

Щеткин. Ты можешь оставаться на этом милом званом обеде, а я -- слуга покорный. Кусок в горле застрянет. (Уходит.)

Леночка. Хорошо, что ушел. Костенька услыхал бы -- беда была бы.

Клавдия. Он раздражительный -- наговорит, наговорит, а потом сам кается.

Входит Арина Ивановна.

Арина Ивановна. Кушайте одни. Сам-то лег, уж больно расстроился. Компресс ему на голову положила, успокоительных капель дала.

Клавдия. Какой тут обед! (Закуривает папиросу.)

Леночка и Катя садятся и едят.

Арина Ивановна. Что будет с Алешенькой -- не знаю!.. Надо ему покушать наверху оставить: ночью придет -- съест. Вот, Людмилочка, как у нас дела идут... из рук вон, просто из рук вон.

Людмила. А вы не расстраивайтесь, мамаша. Вы думаете, только у нас в семье так?.. Есть такие семьи!

Арина Ивановна. За доктором хотела послать -- не хочет. Не любит он лечиться.

Аня. Взять да послать. С ним может что-нибудь случиться. Больных не спрашивают.

Арина Ивановна. Без тебя знают! Садись кушай!

Входят Красавин и Авдотья, с кульком и дорожными вещами Красавина. Она помогает ему раздеваться. Красавин, тщедушный, хилый, производит впечатление чахоточного человека лет тридцати семи. На нем дорожная тужурка и светлые брюки; массивная золотая цепь висит на груди; на руках брильянтовые кольца. Волос на голове мало; они и раздвоенная небольшая бородка тщательно причесаны. Он немного пьян, часто и дико смеется, говорит горячо и тоже каким-то диким, высоким тенором. Его приездом все присутствующие в столовой страшно удивлены. Людмила побледнела и смотрит на него злыми глазами.

Красавин. Не ждали? К теще в гости пожаловал, но не с пустыми руками -- по-московски, с подношением. Мы по-христиански, добром за зло! Ха-ха-ха! Авдотьюшка, пожалуйте сюда кулек. Тут все: и филипповские сухари и абрикосовские конфеты. (Кладет кулек на стол.) Ну-с, а теперь по-родственному целоваться давайте! (Целуется с Ариной Ивановной и со всеми по очереди; к Людмиле подходит к последней.) А вам особенный и нижайший... Ха-ха-ха! (Низко кланяется, доставая рукой пол.) Простите свирепого, простите нелепого, простите окаянного! Вот как мы! Знай наших! (Ударяет себя в грудь.)

Людмила. Вы пьяны, поезжайте в номера, проспитесь, а потом приезжайте.

Красавин. Не дело. К тестю зять приехал да в номера поедет -- не дело!

Арина Ивановна. Зачем же, Людмилочка, в номера? Алешеньки дома нет, пока в его комнате можно. Ступайте сосните, Степан Федорович.

Ванюшин (из спальни). Аринушка!

Арина Ивановна. Александр Егорович зовет. (Уходит в спальню.)

Людмила. Зачем вы приехали?

Красавин. Об этом уж с отцом будем говорить.

Людмила. Он болен.

Красавин. Подождем, когда выздоровеет. Ха-ха!

Входит Арина Ивановна.

Арина Ивановна. В спальню вас зовет. Лежит он.

Красавин. С удовольствием. (Уходит.)

Авдотья. Убирать, что ли, со стола?

Арина Ивановна. Убирай... не до тебя!

Клавдия (обращаясь к Ане и Кате). Вы бы пошли лучше наверх.

Катя. Ну вот еще! Нам интересно.

Арина Ивановна. Ступайте, ступайте! Делать вам здесь нечего.

Катя. А вам есть что?

Арина Ивановна. Ступайте!

Леночка, Аня и Катя уходят наверх и сверху подсматривают, что делается в столовой. Арина Ивановна подходит к двери спальни и подслушивает.

Людмила. Мне надо уехать... Я знаю, что он будет безобразничать и для скандалов только приехал сюда.

Клавдия. Куда же ты поедешь?

Людмила. Куда-нибудь. Оставаться здесь нельзя.

Арина Ивановна (отойдя от двери, тихо). Двадцать тысяч просит, тогда, говорит, возьму обратно. (Опять подслушивает.)