Дети вечного марта кн 2

Природа милостива, подумал Саня, роди курица нормального ребенка, да покусись кто на него, не посмотрела бы ни на чины, ни на силу - в клочья порвала.

Собака рассказал, кокой орел явился на ее зов, когда уходили от погони. Саня с уважением покосился на курицу. Но сообразил: не случись ей потерять столько сил, родила бы свой болтун в три минуты, провоняла округу едким птичником, и уже бегала бы вовсю. А так, до сих пор лежала, едва поднимаясь. Вообще в этом походе Цыпе все время не везло.

А кому везло? Разве, Саньке. Он как в той сказке: и от дедушки - законного колдуна - ушел, и от постылой невесты, и от братца - медведя.

Пелинора уже на сто рядов разобрали по косточкам. Попутно Саня утвердился в том, что собака темнит, а Шак - не то чтобы...но тоже всей правды не выкладывает.

Кот озлился, - сколько его за недоумка держать будут! - и взял друзей за грудки. Шак отворотил морду. А собака встал во весь свой невысокий рост, расправил плечи и кинул, сидевшему на пеньке Сане:

- Драться будем?

- За что? - опешил кот.

- За правду. Ты хочешь знать, как все было. А я не хочу говорить. И либо ты примешь все, как есть, либо - твои когти, против моих клыков.

И что-то было в тот момент в собаке... некая другая правда.

Вышел ты, котейка, весь такой чистый и смелый напролом против медведя, одолел - не одолел, так хоть согнул, и весь из себя - герой. А они? Ты был князю хранителю Границы нужен. Он с одной стороны на тебя ставил, а с другой - принуждать тебя опасался. Они - другое дело. Кто такой собака против Влада? Бывший могучий синьор, который по долам в пыльных сапогах скитается. Шак - вообще никто. Вольный конь, разумеется, для любого замка - приобретение, но им в большой игре и пожертвовать можно. О девочках вообще речи нет.

Согнись они под волей Пелинора, согласись на его условия, подыграй против Сани - жили бы в достатке и тепле, и очень быстро умерли... от нехватки воздуха. Значит, пришлось им очень и очень не сладко. На столько, что и правду не расскажешь...

Интересно все таки, что там собака натворил?

Кот прикинул, с какой стороны Дайрен мог его зацепить. Получалось: только с одной.

- Прости... брат, - выговорил кот, усмехаясь в кулак. И в самом деле, прощая в тот момент Эду девушку Эрику, которая, получается, горько плакала не по Саниной любви, а по собственной слабости. Или вообще уже по Эдду? - Я тебе в другой раз рыло начищу.

Пообещал и фыркнул.

- Если догонишь, - не остался в долгу собака.

Исчерпав, таким образом, инцидент, они уселись рядком, потребовали от Фасольки чаю и решили окончательно прояснить диспозицию.

Из, имевшихся у каждого отрывочных сведений, складывалась не самая веселая картина. На западе лежали владения князя Пелинора. А это - медведи, которые раз уже гоняли арлектнов по полям и лесам. Сам владетельный синьор, - напористый, мощный и хитроватый, - в данный момент сильно раздосадован. Дайрен, правда, утверждал, что он отходчивый. Случись удирать в ту сторону, их примут, но уже на условиях Пелинора. На дурнинку как в первый раз не проскочишь. Саньку - медвежушке в мужья, Эда - на вторые роли. Коня - командовать мобильными группами. Девчонок - в обоз. Такой расклад годился только на самый крайний случай.

Из депеши герцога Ария следовало, что за внутренней границей, рассредоточились егерские команды, науськанные ловить именно арлекинов. Там не шибко проскочишь. Если запахнет жареным, придется уходить в дальний прыжок. И куда вынесет, не знает никто.

Полетели, завертели... открываешь глаза, а повозки стоят на главной площади столицы аккурат перед дворцом. Герцог из окошка высунулся, с перепугу щекой дергает. Стража вытаращилась с копьями наперевес. И ни водички попить, ни отлежаться. Тепленьких возьмут и в подвал покидают. Никому пощады не будет: ни Шаку, ни собаке, - Эду вообще могут особый прием организовать, - ни Сане, который, как известно, уже прописан на перекрестках котом-людоедом.

Остается, погонять в сторону соседнего приграничного участка. Кто там правит, неизвестно. Какие порядки - тоже. Велик риск, нарваться на недопонимание тамошнего хранителя. Но не попробовать - полная глупость

Курица устроилась рядом, послушала их разговоры, покивала.

- Одобряешь, Цыпочка?

- Не знаю, Шак. Тут в приграничье так все перемешалось, я ничего толком не чувствую. Разве... постоянную тревогу.

- Ну, и не напрягайся. Отдыхай. День, два и снимаемся. Сидеть тут и ягоды кушать... Солька!! Солечка, да брось ты свою картошку, потом дочистишь. Соленька, маленькая моя, скажи, тебе Зеленый не говорил, как отсюда выбираться.

- Нет. Да я не и спрашивала.

- А можешь?

- Он куда-то пропал. Я его не чувствую. Помнишь, мне казалось, что деревья разговаривают? А сейчас - тишина. Слушаю, слушаю...

- Как объявится, шепнешь?

- Шепну, - безразлично отозвалась Солька и отвернулась к кухонному котелку. Лопатки задвигались. Она что-то мурлыкала себе под нос. Раскрывшиеся в волосах колокольчики старательно кивали в такт.