Дети Велеса

К ведуну, обиженно поджав губы, приблизился осмелевший Прохор.

– Кузьма, ты решил пустить меня по миру? – запричитал он, картинно хватаясь пухлыми руками за сердце и обводя страдальческим взглядом царивший в столовой погром. – Что я теперича делать-то буду?

– Заниматься починкой, – невозмутимо ответил Кузя. При этом, однако, достал горсть монет и высыпал их на стол перед Прохором. Хозяин тут же утопил деньги в кармане фартука.

По прикидкам Стаса этой суммы хватило бы не только на ремонт, но и на новую столовую. Зато Прохор перестал возмущаться и тихо удалился в кухню, где что-то забормотал женщинам. Те засуетились, забегали. Проворно накрыли один из столов на четыре персоны, добавили ещё свечей и молча приступили к уборке.

Два ведуна и земляне, почувствовав голод, накинулись на еду. Подошло время ужина, о чём не забыл предусмотрительный Прохор. И гостей попотчевал, и работников накормил, оставив тех наедине. Понимал, что им надо поговорить.

Сначала все молча набивали желудки. Только насытившись, Михайлик оторвался от своей тарелки, после чего, пригладив усы, продолжил прерванную беседу:

– Я вам сказывал про Кузю. Помните? На силу нашёл его. Вечно скитается не пойми где. Пришлось поскучать, дожидаючи.

– Будто ты в Трепутивле сильно скучал, – буркнул Кузьма, перемалывая мощными челюстями куриный окорок. – Небось, горазд был наших девок лапать.

– Не без того, конечно, но были дела и поважнее.

У Кузи округлились глаза, вслед за чем раздался его делано удивлённый возглас:

– Эвон, поважнее. Да что такого важного в твоей башке оказаться может? Ветер один. Уж седину нажил, а всё как юнец по бабам шастаешь.

– Неладно в миру, – серьёзно проговорил Михайлик, проигнорировав насмешку друга.

Его слова заставили Кузю нахмуриться. Лицо помрачнело.

– Да уж, – согласился ведун. – Что-то недоброе зреет. Не только я чую. Везде, где бывал, селяне обеспокоены. Ишо не стемнело совсем, а уж носа со двора не кажут. Ведунов поболе зазывать стали. Видно, весёлая ночка предстоит.

Михайлик вдруг снова повеселел, с хитроватой улыбкой повернулся к Стасу.

– Как встретил Кузю, рассказал ему про вас. Шибко хотел он повидаться с тобой, когда узнал, что Аркадий свет Сергеевич тебя Упырём назвал. Хоть я и понял тогда, что нечисти никакой в тебе нет, он сам пожелал убедиться.

Стас, в который уж раз, глянул на Аркашу с укором. Тот моментально уловил его настроение и по-свойски хлопнул Михайлика по плечу:

– Ну что ты, Миха. К чему такая фамильярность. Зовите меня просто Аркадием, а его Станиславом. Вот и всё.

На эту реплику, казалось, никто не обратил внимания. Пристально посмотрев на Пырёва, Кузьма задумчиво произнёс:

– Что-то есть в тебе. Какая-то Сила чудная, не наша. Но не злая, это точно.

Повисло молчание. Стас не понимал о чём речь. Какая ещё, к чертям собачьим, сила? Сила воли, сила мысли, сила духа? Или что-то другое?

Затянувшуюся тишину прервал нетерпеливый Аркаша:

– Стоп токинг, джентльмены. Тайм аут. Дайте разъяснение, о какой такой силе мы толкуем?

Михайлик перевёл на него строгий немигающий взгляд. Ни намёка на былую весёлость. Сказал серьёзно, чеканя каждое слово, не дав ни на секунду засомневаться в том, что говорит истинную правду:

– Это внутренняя Сила души человека. Живая Сила, порождённая Ярилой-солнцем и остающаяся при нас всегда. Даже когда солнце уходит на ночной покой. Сила, дающая жизнь мёртвому, отгоняющая и разящая нежить. То единственное оружие, способное сокрушить злую тьму, не пустить её в душу.

– Вот это да, – поражённо пролепетал Аркаша. – Выходит, что ты, Петрович, настоящий колдун. Только пока об этом не знал. А у меня такая сила есть?

Судя по тону, Башка очень хотел услышать «да».

– В тебе похожая Сила, Аркадий, – серьёзно сказал Михайлик. – Она чем-то сродни злу, хотя это и не зло в чистом виде. Я бы сказал доброе зло. Правда, не пойму, как такое может сочетаться, но это так.

– Ух-ты. И я тоже не умею пока этим пользоваться?

– Да нет. Пользуешься вовсю, – заверил Михайлик и улыбнулся, увидев, как сразу засмущался Башка.

Обескураженный Стас молча переваривал услышанное. В чём его пытаются убедить? Он обладает некими сверхъестественными способностями? Причём не просто антимагией, присущей Детям Велеса, как утверждал Юнос, а чем-то намного большим. Не заблуждаются ли ведуны, выдавая желаемое за действительное? А если это такая своеобразная игра, в которой ему отвели определённую роль?

– И что из этого следует? – спросил осторожно.

Ответ дал Кузьма:

– Надо проверить твои способности. Похоже, нынешней ночью нам понадобится больше сил, чем обычно. Противостоять злу придётся всем, а не только ведунам. Если ты не будешь готов с ним встретиться, неминуемо погибнешь. Не в первый, так во второй раз. Но время на подготовку пока есть. Чует моё сердце, что придётся дорожить каждым, кто владеет Силой.

– Постараемся собрать в Трепутивле всех здешних ведунов, – вставил Михайлик.

– Боюсь, этого будет мало, – покачал головой Кузьма. – Селян тоже нельзя без защиты оставлять.

Он снова повернулся к Стасу.