Дети войны

    Не пощадила война никого. Семья Лиды пострадала, как и многие другие. Она осталась одна. Всех погубили, порубили, фашисты: и мамку, и отца и маленького брата. На память о них осталась у Лиды красная вязаная беретка, которую связала ей мать ко дню рождения. Берегла ее Лидка, как зеницу ока, не снимала даже во сне – дорожила подарком. В этой маленькой вязанной шапчонке еще пронизанной запахом мамы, она искала единственное успокоение, когда уж совсем невмоготу становилось. Приютила ее жена мамкиного брата, Агафья. Нет, не обижали Лиду, да только мамку-то никто не заменит. Лида полезной хотела быть и как могла помогала тетке Агафье по хозяйству управляться, сидеть с ее ребятишками, коз пасти, носить в соседнюю деревню скудные припасы собранные Агафьей для старой бабки. Натянув ярко-красную беретку, она бесстрашно шла и в дождь и в холод по размытой дороге через лес, чтобы накормить немощную старуху. Бредя как-то по проселочным окраинам, она наткнулась на фрица, засевшего в кусте колючего терновника. Тот, увидев девочку, вышел из засады и что-то громко рявкнув на своем собачьем языке, ткнул ей в грудь винтовку. Лида остановилась, подняв на него большие испуганные глаза.

– Кхуда идиешь?– рыкнул он на ломаном русском.

– К бабушке –  чуть дыша ответила девочка.

– Паакасыфай, што в карсинкхе? – прошипел фриц.

Лида приподняла край салфетки, накрывавшей снедь. Немец поковырялся там,  и найдя пару луковец, бутыль с водой и черствую краюху, отпустил девочку – позариться-то не на что.

– Иди,  крафснайа щяпачкха – кое-как выговорил он и подтолкнул девочку вперед. Еле передвигаясь от страха и оцепенения, Лида медленно, потом все быстрее и быстрее пошла прочь.

  На этой единственной дороге, соединявшей две деревни, немцы поставили патруль, в надежде отыскать партизан, прятавшихся в окрестностях. Лида стала постоянно натыкаться на фашистких часовых, перебираясь между деревнями. Через пару месяцев все они знали ее и, завидя из далека, приветливо кричали:

– А, Крафснайа щяпочкха.

Несколько раз обыскав корзинку со скудными припасами, они больше не осматривали ее. И позариться было не на что, и ничего опасного там не было. Лида перестала бояться ходить из деревни в деревню и даже стала насвистывать «Ах, мой милый Августин, Августин, Августин». Заслыша веселый пересвист, немцы  опускали оружие, а она при встрече с ними делала неловкий реверанс. Бойкая девчонка больше не вызывала подозрений.

  Придя из такого рейда, Лида присела около печи отдохнуть и обогреться. Тетка Агафья накормила кроху и, наклонившись ближе, прошептала:

– Послушай, вернулся дядя Саша. Нужна твоя помощь.

– Дядя Саша? Но он же…– только и успела вымолвить Лида, как тетка зажала ей рот рукой.

– Да тихо, тихо, – зашипела она, оглядываясь вокруг. Из глубины избы доносилось только мирное сопение детей. –  Он здесь.

 Дядя Саша, муж Агафьи и родной брат Лидиной матери, был партизаном и  сейчас, остановился у жены по заданию командования. Выйдя навстречу, он протянул руку племяннице:

– Ну, здравствуй, Лида! Какая большая вымахала. Помню тебя совсем малюткой, когда приезжал к сестре, – он горестно вздохнул.

 Лида смотрела на дядю затаив дыхание. Она  много слышала о партизанах и знала, что  дядя Саша принимает участие в партизанском движении. Но вот чтобы так вживую встретиться с партизаном! Дядька мгновенно вырос в ее глазах, и она готова была выполнить любую его просьбу.

Лида бросилась на него, обняла за пояс и зарыдала, уткнувшись в колючий  свитер.

– Успокойся, золотко, успокойся. Мы перебьем этих гадов, всех до единого, – процедил дядька сквозь зубы.

Лида подняла на него заплаканные глаза, и по невозмутимому лицу  и крепко сжатым кулакам поняла, что дядька не шутит.

– Ты поможешь мне? – глядя прямо в глаза Лиде спросил он.

– Как?– Лида замерла.

–Это серьезный разговор. Отложим до завтра, – Саша погладил племянницу по голове, – грейся и ложись. Тебе нужно выспаться.

Лида спала крепко, чувствуя в доме реальную защиту и впервые за долгое время не боялась.

Проснувшись, она подскочила с постели и необнаружив дядю, устремила вопрошающий взгляд на Агафью. Та только прижала палец к губам и тихонько провела ее в баню. Там за столом сидел он, дядя Саша. Увидав племянницу, поманил к себе пальцем, а когда та бросилась в его объятия, весело потрепал по щеке.

– Доброе утро, соня. Как спалось? – ласково теребя ее за ушко, спросил он.

– Отлично,– выпалила Лида. К выполнению задания готова!.

– Ну, ну, остынь. Садись-ка сюда,  – и усадив ее напротив себя  он наклонился к ней и стал шептать.

– Ты уже взрослая. Как никак одиннадцать в следующем месяце стукнет. О чем будем говорить – никому.  Секретная информация, поняла?

 Лидка кивнула.

– Так вот, – продолжил дядька. По разведданным, завтра немцы собираются напасть на деревню.

 Лидка выпучила глаза:

– Как так? Не нападали. Не нападали. А тут на тебе, – возмутилась она.