Дети восьмидесятых

— Я просила на вопрос ответить.

— У девочки… Из другого класса…

— Почему не дома? Почему маму не порадовала? Сказала бы: «Вот я какая умница. Добытчица!»

Лене стыдно. А я не могу понять мотивы ее поступка. Она очень импульсивна, не умеет себя сдерживать, не чувствует границ свободы, так как в I классе, когда шло интенсивное усвоение этой нравственной категории, у нас не училась. Может натворить много чего — не расхлебаешь, но не со зла, а из неправильно понятой справедливости. И всё же натура у неё честная, открытая.

Наконец обнаружились мотивы.

— У меня нет резиновых сапог, а мне так хотелось побегать по лужам! Я думала — побегаю, а потом их на место поставлю. Сапоги взяла на лестничной площадке.

Хоть плачь.

Но вот попал в больницу с аппендицитом Сережа Ш., и Лена первая беспокоится, объединяет вокруг себя ребят, и они пишут ему письмо — доброе и участливое. У неё отличные организаторские способности, она очень хозяйственная, учится хорошо. Мечтает стать командиром «звездочки». И я была бы рада, если бы её выбрали — вдруг поможет? Не выбирают. Лена обладает достаточной волей, энергией, чтобы повести за собой ребят, но — увы! — сама не знает, куда, в какую сторону, к какой цели. И ребята это видят. А поскольку система эталонов сложилась, они довольно тщательно выбирают, думают, прежде чем пойти за кем-то. Это не толпа, а коллектив. Интереснейший трудовой, думающий коллектив!

Конец года. Контрольные позади. Дети стали мало интересоваться отметками. Работают с удовольствием, их уже радует сам процесс преодоления трудностей и постижения нового.

На уроках осталось много сэкономленного времени, и мы развлекаемся: решаем задачи и примеры повышенной трудности, заглядываем вперёд, в III и даже в IV класс, решаем задачи на сообразительность.

В начале урока интересуюсь:

— Чем займёмся? Будем жевать манную кашу или грызть орешки?

Народ желает грызть орешки. Орешки — это общие принципы решения задач или примеров, до изучения которых мы дойдём только через полгода. А сейчас нам торопиться некуда, мы не спеша совершаем маленькие открытия. А что прикажете делать, если С.Л. предлагает интереснейшие задачи, но сама не знает, как их решать? И никто в классе не знает.

Через неделю таких развлечений 10 человек решили итоговые контрольные за III класс, не подозревая об этом. Многие были близки к завершению, но не хватило времени.

— Знаете, с чем вы сейчас справились?

Сказала.

— Ура-а! — горды победой и над материалом («Как мы их, эти задачки!») и над собой.

Звонок.

— У-у, звонок какой-то]

— Давайте ещё порешаем!

— Да, не пойдём на перемену!

А на дворе — конец мая, птички, цветочки, солнышко. Такая красота!

На уроках русского языка мы писали каждый своё: дети — анкеты, которые помогали мне составлять социограммы, и сочинения, а я — планы на будущее для себя и для них. Пыталась исправить наши педагогические ошибки, накопившиеся за много лет. Пыталась ложкой море вычерпать…

Наташа Б. в сочинении «Волшебная палочка» пишет: «Хочу, чтобы у меня был папа». Об этом пишет не только она. И я ничем не могу помочь ни ей, ни всем остальным (треть класса!), ни своей дочери. Выросло не одно поколение не-мужчин и не-отцов, неумелых, ленивых, безвольных, безответственных. В результате они предают и ближних, и себя. Такого современного мужчину, так сказать, в полном расцвете, в высшей точке развития я видела в очереди за помидорами. Подошла беременная женщина, попросила взвесить ей пару штук. Мужчина, бдительно охраняющий очередь от вторжения, пошел грудью на врага:

— Всем две штучки! Не видите — народ стоит?! А вы что, лучше всех?!

— Понимаете, я ребенка жду, не могу долго стоять…

— Все ребенка ждут! Подождёте! Должна же быть какая-то справедливость!

Мужчина — это честь, опора, защита. Современные мужчины не знают даже таких слов. Нет, может быть, встречаются гдё-то и настоящие. Ведь где-то есть и дефицитные продукты, и красивые качественные вещи. Я не спорю, наверняка всё это есть. Где-то. Но нас там нет. Мы здесь, в школе, из которой ушли на заслуженный отдых наши учителя, настоящие мужчины, и дезертировали мужчины молодые. Они предали и детей, которые им верили, и дело своё, и себя. Но позор свой обставили весьма красиво, по образцам высокой драмы: организовали всенародный плач! Женщины остались и приняли на свои плечи громаду бесчеловечной бюрократической машины. И выстояли. Теперь надо подождать, пока женщины разгребут десятилетиями копившиеся завалы, повыкорчуют пни и подготовят почву. У мужчин свое дело: они стенают и заламывают руки. И делятся своими тяжёлыми воспоминаниями о школьных кошмарах с широкой общественностью. Потом, я думаю, они планируют въехать в школу на белом коне. И только тогда начнут щедрой рукой сеять разумное, доброе, а также вечное. Будут учить подрастающее поколение стойкости, мужеству, предате… т. е., наоборот, преданности делу. Предвижу, что по поводу возвращения мужчин в школу будет организовано всенародное ликование.