"Дѣти времени" и другие рассказы из жизни рабочих

— Я-то, о да, люблю; да вот этот не позволяет, — и он размашисто ударил правой рукой себя по карману.

Маша громко захохотав, чуть не упала со стула на пол. Ланин подмигнув ей проговорил:

— Ну, что ты смѣешься, он дѣло говорит, бѣдному всюду плохо…

— Да да, — подхватил Гриша: — на то, не хватает; того нѣт, другого нѣт. Вот теперь говорят в Россіи мужикам хорошо, — говорил Гриша, — правительство во всем помогает: денег в займы дает, машины разныя для них покупает, учителей по деревням посылает, которые учат как пахать, как сѣять, и все такое, что нужно знать мужикам.

Здѣсь-же, — продолжал Гриша, — хорошо на фармѣ у кого денег много. Около нас жил богатый фармер, у него было сто пятьдесят акров земли, пятьнадцать коров и двѣ машины, которыя называются тракторами: это такія машины, что все дѣлают: и пашут, и жнут, и молотят. А мы, бѣдные, так и не могли купить такой машины, и отец сам сдѣлал молотилку.

— Да, это интересно, — сказал Ланин, как же он ее сдѣлал?

— Это очень просто: «Вы видали, может быть, круглый вал, которым забороненное поле укатвают, — глядя на Ланина, говорил Гриша, Ланин кивнул головой, — так вот недалеко от него, к этому-же станку папаша придѣлал другой вал четырехугольный — из толстых досок сколотил его; в концы вала вставил по желѣзному штиву, а на штивы надѣл шестерни, по такой же шестернѣ поставил и у круглаго вала, на них накладывались желѣзныя цѣпочки, и когда лошадь везла станок, то круглый вал катился по землѣ, четырех-угольный-же немножко недоставал до земли, а цѣпочки вертѣли его. Мы разстилали овес и водили лошадь по нем; вал вертѣлся и ударял досками по овсу, мы перевертывали овес, пока не обмолотили хорошо, потом отгребали солому, а внизу оставались зерна; но они не были чисты, то знаешь, их надо подбрасывать вверх…

— Это называется вѣять, — сказал Ланин.

— Да, да, — согласился Гриша, — и тогда вѣтер относит шелуху и мусор, в сторону, а чистое зерно остается.

— Однакож твой отец-то мозговитый, — проговорил, усмѣхнувшись Ланин.

— Знаеш, когда мы так молотили, то другіе фармера глядѣли-глядѣли издали и не могли додуматься, что мы дѣлаем; много людей приходило к нам и смотрѣли эту машину, и как это мы молотим ею.

— А чѣм твой папа теперь занимается, — спросила Маша Гришу.

— Он механик.

— Ага, — значительно произнес Ланин. — тогда другое дѣлр, а как ты сам ничего не придумал изобрѣсть? — улыбаясь, задал вопрос Ланин Гришѣ.

— Я знаешь думал о подводной лодкѣ, когда она утопает, — переминаясь с ноги на ногу, начал Гриша. Вѣдь можно бы спасти из нея людей, если бы устроить так. Вы видали когда нибудь подводную лодку? — обратился Гриша к Ланину.

— Нѣт, — отвѣтил, нѣсколько смущенный Ланин.

— Знаешь, в ней есть такая дыра, в которую влезают люди внутрь лодки, а когда влезут, то она закручивается такой крышкой с винтовым нарѣзом, что-б вода не проходила. Так вот, около этой дыры можно сдѣлать другую дыру и в этой дырѣ, чтоб помѣщалась лодка, но она должна тѣсно входить в свое помѣщеніе; это для того, что-б при открытіи его для выхода лодки, вода не могла просачиваться между стѣнок лодки и стѣнками помѣщенія, так как вода затрудняла бы, и засасывала бы лодку. Еще надо сдѣлать такой механизм с ручкой или колесом, что-б только повернуть или нажать, и получить желаемое дѣйствіе. Эта лодка должна быть легче воды и ежедневно должна наполняться свѣжим воздухом. И вот, когда есть опасность, вѣдь они там исполняют всѣ приказы по телефону; капитан увѣдомляет всѣх, они спѣшат в лодку, повертывают колесо механизма, дыра открывается, и лодка с людьми, как торпеда, выскакивает из помѣщенія, выходит на верх, и раскрывается. — Я говорил об этом отцу, и он сказал, что попробовал-бы это, еслиб у него были деньги.

— Да вѣдь это не особенно нужно, — жестикулируя рукой и глядя на Ланина, — продолжал Гриша, — это только во время войны, а теперь война окончилась, и я перестал думать об этом, — закончил он.

— Ну брат, недаром я вижу ты имѣешь крупную голову; ты брат молодой орленок, рости, рости, кто может знать, — Ланин подошел к Гришѣ и, погладив его по головѣ, глядя на всѣх, закончил, — быть может, пред нами стоит будущій великій изобрѣтатель.

Гриша нѣсколько сконфузился и кивком головы, освободившись от руки Ланина, быстро заговорил:

— Еще я думал о телефонѣ, знаешь, как сдѣлано теперь этак нехорошо: если кто телефонирует, то можно все подслушать, кто только хочет, и я уже обдумал как это сдѣлать: в моей будкѣ можно будет хоть стрѣлять, но рядом с ней ничего не будет слышно…

Раздался звонок в кухнѣ. Саша отвѣтила, нажав кнопку в стѣнѣ.

— До свиданья, уже поздно, — сорвавшись с мѣста, проговорил Гриша, — это навѣрное за мной, — добавил он и выбѣжал из кухни.

— Как у вас открывается дверь? — донесся его голос из коридора.

— Сейчас, сейчас открою, — говорил Ланин, быстро идя по корридору, и открыл дверь.

— Какой это замок у вас? — спросил Гриша, стоя за дверью.

— Американскій, как закроешь дверь, то сам запирается, — улыбаясь, пояснил Ланин.

— А у нас простой, — отвѣтил Гриша.