Дети всегда правы

Седрик с жадностью ловил каждое слово Клары, время от времени кивая в знак согласия. Взмахом руки он нетерпеливо попросил ее продолжить.

— Это еще не все. Влияние семьи Диоре на рынке расширяется с каждым днем: недавно они создали собственный бренд канцелярских товаров (дневников, тетрадей, ручек) и сами занимаются его продвижением. «Семейный автобус», их основной конкурент, запустил собственный журнал: номера выходят каждые три месяца и разлетаются как горячие пирожки. «Плюшевая банда» буквально недавно зарегистрировала свою фирму игрушек. Мерч приносит большую часть выручки, поэтому семьи занимаются его продвижением. Что касается семейства Диоре, их годовой заработок намного превосходит миллион евро — и я уже не говорю об оплате «натурой».

Седрик записал кое-что в черном блокнотике — «молескине», с которым не расставался никогда и чье содержимое мог расшифровать только он. Подчеркнув дважды предложение, он снова взглянул на Клару.

— И кому уходят такие деньжищи?

— На счет родителей. И они могут тратить их как угодно.

— А этот заработок облагается налогом?

Клара уже задавалась этим вопросом, буквально несколько часов назад. Она даже подумала: вот что значит работать в полиции. Сразу находишь слабое место.

— Налогом облагаются доходы детей-моделей, актеров, певцов, потому что условия их работы закреплены в трудовом кодексе: определенное количество часов, обязанность родителей отчислять большую часть заработка на закрытый счет в депозитно-сберегательной кассе. Для детей-ютьюберов нет никаких правил — это называется правовым вакуумом. На данный момент такая деятельность считается развлечением и не поддается никакому контролю.

— С ума сойти…

— Тем не менее, как нам уже говорил Том Бриндизи, не все в восторге от этих каналов. С две тысячи шестнадцатого года Рыцарь Сети, тот самый ютьюбер, о котором он говорил, записал несколько видео, где он осуждает семейные каналы с высокой активностью. Больше всего претензий у него к частым съемкам, в которых участвуют дети, как он предполагает, против их воли. Он одним из первых поднял тревогу: тут же запустил петицию, которая собрала сорок тысяч подписей, а затем о проблеме заговорили и другие блогеры. Но ничего конкретного они не добились. Совсем ничего. Все больше и больше родителей бросались снимать видео, причем с самыми маленькими детьми. В две тысячи семнадцатом году Комитет по защите детей в виртуальном пространстве уже предупреждал государственные ведомства о ситуации и обратился в Национальный совет по защите прав несовершеннолетних, чтобы дети-ютьюберы получили как минимум статус моделей или актеров. После четырех лет полного отсутствия контроля, кажется, законопроект все-таки появился и находится теперь на рассмотрении в Национальной ассамблее. Речь идет о регулировании эксплуатации несовершеннолетних в коммерческих целях собственными родителями и о том, чтобы приравнять эту деятельность к труду.

На мгновение Клара умолкла, и Седрик воспользовался паузой, чтобы переварить всю полученную информацию. Затем он спросил с нескрываемым недоумением:

— А разве в СМИ об этом ничего нет?

— Немного, нотам все слишком запутано. Если законопроект одобрят, Франция будет впереди планеты всей. Законопроект сможет наконец разъяснить целую систему, которая на данный момент находится в серой зоне. Однако те, кто осуждает семейные каналы, говорят, что ничего не изменится. Некоторые родители уже завели вторые каналы на «Ютьюбе» или профили в «Инстаграме» на свое имя, как Мелани. Можно предположить, они готовятся обойти закон, хотя его еще никто не одобрил.

Седрик прервал Клару взмахом руки.

Ему надо было побыть в тишине, чтобы сопоставить всю информацию. Клара говорила о каком-то абстрактном, не доступном ему мире. И могла догадаться по лицу шефа о его настроении, сомнениях, недоумении. Стоило Седрику сесть на место, как Клара поняла по гримасе босса, что его мучает назойливая боль в спине: месяц назад ему прооперировали межпозвоночную грыжу, и тело напоминало об этом, превосходя любой уровень стресса.

Седрик отдышался и через несколько секунд продолжил беседу:

— А что обо всем этом говорит Мелани Кло?

— Она в курсе критики. Даже сняла по этому поводу несколько видео, в которых, сидя перед камерой, ответила на каждую нападку. Сказала, что откладывает деньги для детей, что вся эта полемика, согласно которой она якобы не думает об их будущем, не имеет смысла. Говорит, что Ким и Сэм мечтали стать ютьюберами, обожают сниматься и счастливы, что стали звездами. По ее словам, им очень повезло и лучшего и желать нельзя.

Теперь боль схватила Седрика за бока: он вцепился в стул, на котором сидел. Увидев выражение лица начальника, Клара поспешила подвести итог: