Дети всегда правы

* * *

Утром на четвертый день после исчезновения дочери Мелани Кло и Брюно Диоре получили белый конверт стандартных размеров с пузырьковой пленкой внутри. На нем детским почерком было нацарапано имя Мелани (только ее), их домашний адрес, включая номер квартиры и этажа. Слова явно были написаны маленьким ребенком — возможно, Кимми. Стоило Брюно взглянуть на старательный почерк, как его тут же бросило в холодный пот. Едва заметив конверт, забыв обо всех предостережениях, которые им повторяли столько раз, Мелани набросилась на бандероль и разорвала бумагу.

— Не делай этого! — завопил Брюно.

Мелани проигнорировала возражение мужа и сунула руку в конверт. Внутри лежал снимок Кимми: девочку сфотографировали крупным планом, пока та сидела на полу, прислонившись спиной к белой стене. Мелани едва сдержала крик, увидев фотографию. В глубине конверта также лежал какой-то сверточек из папиросной бумаги, сложенной несколько раз и замотанной скотчем. К свертку прилагалась записка, написанная на гладкой картонке. Мелани прочитала ее содержимое и задрожала всем телом.

Брюно взял картонку и тоже прочел написанное:

ЕСЛИ ХОЧЕШЬ СНОВА УВИДЕТЬ СВОЮ ДОЧЬ, ДЕЛАЙ, КАК Я СКАЖУ.

СНИМИ НА КАМЕРУ, КАК РАЗВОРАЧИВАЕШЬ СВЕРТОК,

И ВЫЛОЖИ В ИНТЕРНЕТ.

Брюно выпрямил спину.

— Ничего не трогай!

Сжав сверток в кулаке, Мелани замерла на месте.

— Надо предупредить Седрика Берже. Может, там есть отпечатки пальцев, а мы все сотрем. Мел, нам же двадцать раз повторяли, что, если с нами свяжутся, что, если мы что-нибудь получим, нужно тут же звонить в полицию!

Его тон вдруг стал очень твердым. Брюно подошел к Мелани и попытался разжать кулак.

— Нет! Нет! — умоляла она. — Послушай! Сначала мы сделаем, что они требуют, а потом позвоним в полицию. Обещаю.

Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза.

Брюно никогда раньше не видел жену в таком состоянии: ее губы побелели, кровь от них отхлынула, а глаза совершенно обезумели.

Он сходил на кухню и вернулся с пачкой резиновых перчаток, которые Мелани иногда надевала во время уборки. Брюно достал одну пару и протянул ее жене.

Не произнеся ни слова, Мелани встала у стола и, поколебавшись с мгновение, все-таки села. Брюно принес камеру, установил ее на штатив и включил. Он убедился, что Мелани находится в центре кадра, и приготовился снимать.

Мелани натянула перчатки, глубоко вздохнула и начала разворачивать сверток.

Брюно снимал.

Когда Мелани увидела содержимое свертка — с расстояния невозможно было разглядеть, там лежало что-то крошечное, — раздался пронзительный вопль.

Мелани разрыдалась, и Брюно выключил камеру.

Он подошел к жене. Ноги подкашивались, словно потеряли всякий контакт с телом, словно решили больше не исполнять приказания мозга.

Перед тем как посмотреть на содержимое свертка, Брюно медленно присел рядом с Мелани, заранее предполагая, что увиденное способно выбить его из колеи.

Затем он склонился над розовой папиросной бумагой и разглядел на ней детский ноготь, чистый и гладкий. Явно содранный с указательного или большого пальца, если обратить внимание на размер.

Брюно захотелось ударить кулаком в стену, но он сдержался, взял телефон и набрал номер Седрика Берже.

Когда исчезают дети, о похитителе обычно говорят в мужском роде: если выйти за рамки домашнего насилия, убийства и изнасилования детей в 98,7 % случаев совершаются мужчинами. Когда речь заходит о похищении с целью выкупа, обычно напрашивается множественное число: похитители скоро обнаружат себя с конкретным предложением. Так языковые привычки вырабатываются статистикой.

Однако даже после получения конверта с фотографией Кимми Диоре и тем странным требованием следователи продолжали говорить о похитителе в единственном числе. Без какой-либо на то причины коллективное бессознательное уголовного розыска настаивало на том, что мужчина действовал в одиночку. На следующий после похищения день он бросил это письмо в один из ящиков Десятого округа, о чем свидетельствовала зеленая марка — обычное отправление. Конверт дошел до Мелани Кло через пару дней. Похититель никуда не торопился. На снимке одежда и обувь девочки выглядели ровно так же, как и в день похищения. Кимми серьезно, даже сосредоточенно смотрела в объектив, однако никаких следов побоев или связывания на ней не было. Инструкции к бандероли были написаны от руки заглавными буквами. Клара прочла и вторую записку, нацарапанную на розовой бумаге, в которую был завернут ноготь: «Не забудь выложить видео, иначе в следующий раз получишь палец».

Две записки, обе от руки. Похититель либо импровизирует, либо просто любитель. Возможно, он пытается их запутать.

— А может, тут какая-то хитрая стратегия, — заключил Лионель Тери.

Начальник не мог сдержать недоумения даже перед подчиненными.