Дети железной дороги

Путь к железной дороге пролегал по покатому заболоченному участку, который весь был буквально утыкан кустами и желто-серыми скалами, напоминавшими свечи на именинном торте.

Под конец дети сбежали по круче к деревянному забору: за ним открывался вид на железную дорогу с ее сверкающими рельсами, телеграфными проводами, постами и семафорами.

Они влезли на забор, и тут раздался зловещий звук, заставивший их повернуть головы вправо. Там из массивной скалы смотрело на них черное жерло туннеля. В следующую секунду из туннеля с воплем и фырчанием вырвался поезд. Он на огромной скорости промчался мимо детей. Их словно обдало ветром, и галька запрыгала на насыпи.

– Ух! – выдохнула Роберта. – Это как будто был дракон. Он чуть не поймал нас и не унес на своих горячих крыльях!

– Да, и я представляла себе логовище дракона как раз таким, как этот туннель, – прибавила Филлис.

– Я не думал, – сказал Питер, – что мы окажемся так близко от поезда. Мне даже было страшно.

– Это тебе не игрушечный локомотив! – уязвила его Роберта.

(Между прочим, мне наскучило уже называть ее полным именем – Роберта. Брат и сестра называли ее Бобби, так почему бы и мне не последовать их примеру?)

– Это другое… Это не игрушка, а настоящий поезд. Какой же он длинный!

– Тот поезд, на котором мы сюда ехали, был в два раза короче, – заметила Филлис.

– И те поезда, что мы видели, были разрезаны пополам платформой, – добавила Бобби.

– А вдруг этот поезд едет в Лондон? – сказала Бобби. – Там папа…

– Давайте спустимся на станцию и там все разузнаем, – предложил Питер.

И они пошли.

Идти надо было все время вдоль линии, и они слышали над головой гудение проводов. Когда сидишь в вагоне, то кажется, что расстояние между столбами совсем небольшое. Но когда идешь своим ходом, то столбов как будто бы немного, а пространство от одного столба до другого совсем немалое.

Но вот, наконец, они пришли на станцию.

Прежде дети приходили на станцию, лишь когда надо было куда-то ехать поездом или кого-то встречать, и при этом они всегда отправлялись туда в сопровождении взрослых, которым вовсе не интересно было задерживаться на станциях и хотелось поскорее уйти.

Никогда раньше они не подходили к путям так близко, чтобы видеть провода, никогда не вслушивались, как загадочному «пинь… пинь…», доносящемуся с высоты, отвечает твердое и громкое постукивание машины.

Правда, дети обращали внимание на шпалы, подложенные под рельсы. Шпалы лежали на достаточном расстоянии друг от друга и походили в их представлении на камни в пенящемся потоке из игры, которую любил устраивать дома Питер.

И вот они впервые попали на станцию не через билетные кассы, а идя по покатой насыпи вдоль полотна. Разве уже одно это не радость?

Радостью было также попасть в служебную комнату, где висело на стене расписание поездов, горели лампы и носильщик клевал носом над газетами.

К станции сходились многочисленные колеи. Некоторые из них сразу убегали в депо, словно они очень устали и желали передохнуть. Тут стояли на рельсах платформы, и по одну сторону высилась угольная гора – не россыпь угля, как дома на чердаке, а как будто угольный дом, выстроенный из больших черных камней или кирпичей, – это напомнило им города в долине с картинок, помещенных в книге «Библейские рассказы для детей». Там, по верху этой махины, тянулось что-то напоминающее побеленную стену.

Когда носильщик вышел на двукратный удар гонга за дверью, Питер как ни в чем не бывало с ним поздоровался и тут же спросил, что обозначает эта белая метка на угольной куче.

– Она показывает, сколько должно быть угля, – ответил носильщик. – Чтобы никто ничего не стащил. Так что ничего не прячьте у себя в карманах, молодой человек!

Питеру подумалось, что носильщик шутит, стремясь выказать свою к нему симпатию. Но потом оказалось, что не все здесь было шуткой…

Случалось ли вам когда-нибудь оказаться в кухне у фермерши, когда опара в большой глиняной бадье стоит возле огня и поднимается на глазах? Если случалось и если вы были тогда так молоды, что все увиденное вызывало в вас интерес, то вы вспомните, как не смогли побороть искушения и проткнули пальцем эту округлую массу, похожую на гигантский гриб. И – помните – в тесте поначалу образовалась вмятина, а потом – не сразу, но постепенно – все стало опять как было. Правда, если у вас тогда были грязные руки, то на тесте должен был остаться темный след.

Что-то похожее происходило с чувствами детей. Папин отъезд и связанные с этим мучения мамы произвели на них глубокое впечатление, но нельзя сказать, что это оставило в полном смысле слова неизгладимый след у них в душах.

Они вскоре привыкли обходиться без папы, хоть и не забывали его ни на минуту. Точно также они привыкли к тому, что перестали ходить в школу, и очень мало стали общаться с мамой, которая почти на весь день запиралась у себя наверху и писала, писала, писала…

Лишь к вечеру мама обычно спускалась вниз и читала вслух написанные ею рассказы. Прелестные, удивительные рассказы!