Дети зимы

Он рассказывал ей, что он мечтает увеличить поголовье породистого скота, чтобы ферма Сноуденов стала самой большой и самой лучшей в округе. Что его старший брат Бен женится на девушке с соседней фермы, а Том хочет податься в город и там искать счастья. Что отец постарел и болеет, поэтому он, Джосс, должен помогать ему по хозяйству.

– Скоро я буду жить у тети Лидии, а когда стану старше, она вывезет меня, – сообщила ему Сюзанна.

– Куда вывезет? – спросил он.

– В свет, деревенщина, чтобы я нашла себе там хорошего мужа, – засмеялась она.

Ее слова поселили в его сердце холодок страха. Скоро их миры разделятся навсегда. Ведь он всего лишь деревенский парень, игрушка, про которую Сюзанна мгновенно забудет, ничтожество. В тот день он брел домой, а внутри его клокотала злость на то, что в этом мире нет равенства. Это несправедливо. Тогда-то он и услышал голос, прозвучавший в его голове.

– Значит, парень, стань равным ей. Научись читать и сделай из себя человека.

Сноудены из Уинтергилла склоняли голову только перед Творцом, сказал как-то отец. Что ж, он докажет ей и всем Каррам, что он когда-нибудь станет ее достойным поклонником.

После того разговора Джосс больше ни разу не пришел к мосту на тайную встречу. Нет уж, он больше не станет унижаться. Воскресная школа важнее, ведь у него мало времени, а выучить надо так много. С этого дня Джосия Сноуден стал одержим идеей. Когда-нибудь он станет для Сюзанны Карр не только другом, но и женихом.

* * *

Сюзанна ждала и ждала; колокол уже звучал несколько раз, а Джосс так и не явился. Да как он посмел заставлять ее ждать под дождем! Ее юбка забрызгана грязью, а локоны висят как крысиные хвостики. Все, больше она не придет сюда и не станет встречаться с этим невежей. А ведь ей так много надо было ему рассказать. Тетя Лидия прислала ей в письме приглашение в частную школу в Йорке. Но ей самой не хотелось уезжать отсюда.

– Я не хочу ехать в Йорк, – заявила она.

– Ты сделаешь так, как тебе говорят, – набросился на нее папа. – Иначе ты так и будешь сидеть у меня на шее. Девиц дорого выдавать замуж. Чем раньше мы начнем, тем скорее твоя тетка найдет тебе мужа, чтобы он платил за все твои колечки, ленты и оборки. Тут никакого кошелька не хватит. – Так папа бесился из-за расходов на новые прядильные машины и оплату труда рабочих.

Ну, пускай Джосс Сноуден повесится, ей плевать! Какое ей дело до этого мальчишки-фермера? Ну, подумаешь, ей нравилось видеть радость в его ярко-голубых глазах, нравилось даже, что исправлялась его грубая речь. Что с того? Она аристократка и презирает его грубые манеры. Что еще можно было ожидать от деревенского чурбана? Еще ей было грустно, что она больше не будет скакать на Меркурии по холмам. Но тетя Лидия обещала, что они будут ходить в модные магазины и купят новые платья. Перед ней откроется новая жизнь, и она должна радоваться этому. Но Сюзанна не радовалась, и это ее даже озадачивало.

* * *

Перемены в молодом Джоссе не остались незамеченными. Сначала мать обратила внимание на мелочи: он стал чаще мыться, часто сидел уткнувшись носом в книгу, взятую у кого-то. Он учился в воскресной школе с большим рвением, чем остальные мальчишки, и мать даже заподозрила, что он хочет стать проповедником.

Он смеялся, отнекивался, что его голова не настроена на такие святые вещи, что ему привычнее ходить за плугом, чем учиться. Он уговаривал отца на ряд изменений на ферме: увеличить число овец и брать за шерсть более высокую цену; перестроить амбары, чтобы хранить там зимой корма. По новомодным методам он кормил зимой овец турнепсом, много думал над тем, какой баран покроет овец, чтобы получилась наиболее качественная шерсть. Он заставлял работников чисто убирать двор, держать в чистоте молочных коров; он начал проверять, как они делают сыры; увлеченно говорил о механизмах, которые стали применять на фермах.

– Парень, что тебе втемяшилось в башку? – ворчала мать.

– Теперь 1822 год, новое столетие. На этих холмах можно делать деньги, при правильном подходе. Я слыхал, что старый Коллинз собирается разрабатывать на собственной земле в Малхеме уголь, медь, свинец и известь. Я тоже думаю вскрыть пару пластов. Это выгоднее, чем овцы и коровы.

Он стоял, молодой, девятнадцатилетний, широкоплечий и симпатичный, по-сноуденски.

– Тебе самое время найти себе жену, чтобы твердо стоять на ногах, – ответила мать. – И что это там болтают, будто ты ходил к святому Освальду на утреннюю службу? Хотел посмотреть, вернулась ли девица карровская из ее скитаний? – Она засмеялась, увидев, как он залился краской. – Да упаси нас Бог, не гляди ты в ту сторону, Джосс. Выше головы не прыгнешь.

Доносчики тут всюду; кто-то видел, как Джосс сидел на задней скамье в церкви и глядел на скамью сквайра – нет ли там Сюзанны. Он видел ее однажды, она выходила через боковую дверь с гордо поднятой головой. В его душе живет только она, и никто не разубедит его в этом.