Дети зимы

Это была их с мамой маленькая тайна, потому что строгий папа не одобрял подобных глупостей. Утром, проснувшись, Ася в первую очередь спешила рассказать маме придуманный сон о прекрасном незнакомце, который катал ее на белом коне, показывал ей море и горы. Иногда полет фантазии шел еще дальше, и принц отправлялся с ней на дно морское или поднимался в поднебесье. Мама всегда внимательно слушала ее, поощряя детские сказки. А на самом деле ей, действительно, не снился никто из знакомых мальчишек, поэтому она и прибывала в уверенности, что ее суженый-принц из сказочного далека.

На этот раз ее сны были наполнены какой-то неясной путаницей, где сквозь густую тяжелую темноту проступала бесконечная дорога, а прямо перед глазами Аси все время маячил затылок Филиппа. Проснулась она с тупой головной болью и осознанием того, что человек, привезший ее в этот дом, был прав, и с родными произошла непоправимая беда.

Ася не хотела выползать из-под пледа, наоборот, она укрылась с головой и лежала не шевелясь. Можно было бы спуститься вниз и включить телевизор, еще раз найти на каком-нибудь канале новости, но ей было страшно.

До тех пор пока оставалась надежда, что ее ночной визитер не прав, что это все глупое недоразумение и что вот-вот раздастся телефонный звонок и чей-нибудь незнакомый голос сообщит, что все сказанное раньше Филиппом нелепое недоразумение, было легче жить. Оставалась хотя бы призрачная надежда.

Но когда сегодня утром равнодушный голос диктора , который, не отрываясь от монитора перед собой , поведал стране о том, что при взрыве на яхте в Греции пострадала российская семья предпринимателя Кирилла Быстрова , отдыхавшая там по приглашению, стало понятно, что трагедия реально произошла, и ее близкие погибли.

Ася лежала не шевелясь. Вокруг стояла оглушающая тишина. Она была одна в этом доме. Но еще страшнее было от того, что она осталась одна в целом мире.

Эта мысль привела Асю в чувство. Нельзя поддаваться отчаянию. Об этом ей постоянно говорил отец после смерти мамы. «Мы обязаны жить дальше, котенок. Ради того, чтобы память о маме жила в нас». Ася будто услышала мягкий голос своего любимого папочки. «Ведь ничего еще не ясно. Их никто не видел мертвыми. Нужно надеяться и верить, даже если весь мир будет доказывать очевидное, я никогда не поверю в то, что папа оставил меня одну»,– Ася сбросила с себя душную темноту пледа и встала с кровати.

Ей показалось, что она увидела одобрительный прищур отцовских глаз и услышала его голос: «Молодец, дочка!»

Девушка спустилась на первый этаж, ориентируясь в темноте на ощупь и рискуя сломать себе шею на крутой лестнице. За окнами было совсем темно, но Ася всегда хорошо чувствовала время и без часов. Она определила, что уже около восьми вечера. Стоило ей включить на кухне свет, как стало понятно, что она не ошиблась.

Что-то привлекло ее внимание на столе возле забытой сахарницы. Подойдя ближе, Ася увидела четыре пятитысячные бумажки, аккуратно прижатые спичечным коробком. Было странно, что она не заметила их днем.

Видимо, настолько погрузилась в свои горестные мысли, что не видела ничего вокруг.

Деньги были кстати, поскольку у нее не было с собой никаких вещей. Она, конечно вместе с документами забрала ту небольшую сумму, что была у нее в кошельке, но на покупку белья и питания этого могло бы не хватить. Банковскую карточку Ася с собой в лагерь не взяла, считая, что Танаис рядом с Ростовом, всегда можно быстро добраться, а на побережье в степи шопинг совершать негде.

Было неприятно брать деньги у чужого человека, однако девушка решила, что по приезду домой рассчитается с незнакомцем.

Для начала Ася отправилась в душ. Выйдя оттуда, она отметила про себя, что нужно будет купить еще и шампунь, и гель-душ, и мыло. Хотя все это и было в наличии, более того все было новое, а зубная щетка вообще в упаковке, рассчитаны моющие средства были явно на мужчину с ярко выраженными мужскими запахами. Пахло приятно, но необычно и непривычно.

В душе нашелся фен и даже пенка для волос, что девушку удивило, поскольку не вязалось со всем остальным. Представить, как хозяин дома сушит короткий ежик своих жестких волос, не получалось, а зачем ему могла понадобиться пенка для укладки и вовсе было сложно понять.

Ася, недолго думая, предположила, что в доме Филипп появлялся с женщиной. В конце концов, город курортный и располагает к отдыху и развлечениям. Отчего-то мысль эта показалась ей неприятной, и она решила на данную тему больше не размышлять.

Пришла пора собираться в магазин, ибо время для небольшого, пусть и курортного, города было уже достаточно позднее, и нужно было найти приличное место, где можно запастись продуктами.

Магазин нашелся совсем недалеко. Но еще до того, как Ася удивлялась провинциальному изобилию, не уступающему столичным супермаркетам, ее воображение поразил Никольский собор, который буквально парил в воздухе прямо напротив дома, где она нашла приют.

Любуясь золотыми куполами, Ася чувствовала, как вера в чудо становится прочнее, а радоваться жизни хочется несмотря ни на что.