Дети зимы

Когда Агнес добралась до поселка землекопов, все уже закончилось. Она была бледная и взволнованная. По дороге у них было происшествие с коляской, и теперь она отказывалась сажать в нее Мэри. Но Джо и Уилл даже подрались из-за того, чья очередь в ней ехать.

Они ехали от фермы к ферме, нанося визиты, и Джекоб чуть не лопнул от жаркого и пирожков, тортов и пудингов. Никто не мог сказать, что люди из Долин не умели праздновать Рождество.

Джекоб гордился тем, что первым поставил роскошную рождественскую елку со свечками, мерцавшими на ветвях. Рядом на всякий случай всегда стояло ведро с водой. Он напечатал поздравительные открытки с каретами и лошадками, несущимися по заснеженной дороге, и рассылал их по местной почте.

Праздник удался на славу, веселье продолжалось весь вечер, от топота танцоров качались картины на стенах. Агнес немедленно повесила вместо рисунка Тернера новый «портрет» их телки-призера. Джосс посмотрел на это, но промолчал, а у Джекоба не хватило духа остановить жену. Рисунок он отдал отцу, чтобы тот повесил его у себя.

Забавно, что каждый год он просыпался наутро, на второй день Рождества, с раздутым брюхом и языком как терка, но не жалел об этом. Надо было видеть лица детей, когда они выуживали из чулка дешевые свистки, мандарины и монеты. Дети с фермы получали деревянные игрушки и Ноев ковчег. Агнес всегда получала какую-нибудь безделушку от ювелира – брошь, заколку или браслет. Он с радостью подарил бы ей солнце или луну с неба.

Когда дети уснули, он обнаружил, что она ходит по своему аптекарскому огороду, ежась от холода, и глядит на звезды.

– Темнота рассеивается, и новая жизнь возрождается, – вздохнула она. – Благослови нас Господь. – Потом, повернувшись к нему, улыбнулась с искоркой в глазах. – Пойдем, посиди со мной у святочного огня, мой личный мистер Рождество, и давай выпьем чашу веселья.

– Чашу, которая веселит, но не опьяняет, – добавил он, подумав о чае; она улыбнулась и вздохнула.

– Эта ночь требует чего-то особенного. Мне хочется, чтобы ты попробовал мой новый рецепт из наших ульев, – сказала она, и он кивнул. Как он мог отказаться? Ее эксперименты были всегда потрясающе вкусными, пусть даже на следующее утро оборачивались острой головной болью. Он никогда не мог понять причину. Впрочем, лучше и не знать, но он был уверен, что Господь не осудит их за шутки и веселье в такой великий день.

* * *

Ник встрепенулся и понял, что задремал. Он взглянул на тонкий, как паутина, почерк. Так, моя прабабка действительно была колдуньей. Тут много страниц с наставлениями и рецептами, которые взорвут рынок оккультной продукции. Но все же он хотел сохранить их у себя. Ведь они были спрятаны по определенной причине и сохранились до его дней; их не сожгли, как это легко могли сделать его набожные предки.

«Как усмирить неупокоенный дух». Значит, их тоже донимала старая карга.

«Как сделать защищающий круг, когда просыпаешься…». Сколько времени продолжалась эта дребедень? Столетиями, раз его предки беспокоились об этом. Неудивительно, что Агнес и Джекоб выглядят такими неприветливыми на их портрете, висящем на лестнице в холле. Там даже нарисовано место, которое он узнал. При чем там кельтская стена? Почему она окружает его? При чем там звезда? Будет время, он разберется с этим внимательнее. Не то чтобы он верил хоть слову, но все-таки…

* * *

Хепзиба вздыхает, видя, как с ее глаз исчезают коробки. Хозяин постепенно уносит из дома все, что ей дорого. Конечно, ради семьи, но некоторые вещи лучше не трогать. Некоторые безделушки могут принести кучу монет, но старинные рецепты хозяйки дома не должны покидать это место. Она служила ему на свой лад. А во времена Хепзибы ее бы сожгли на костре.

Мы все оставляем знаки нашего присутствия: дубовые шкафы, лавки, оловянную посуду, картины, салоны и камины. Эта цыганская девчонка была необузданной душой, которая, подобно выросшей на воле лошади, требовала крепкой руки ее хозяина, но зато она долгие годы защищала свою семью от темных сил.

Мужчины из рода Сноуденов любят невест с изюминкой, с маринадом, сладким или кислым; они легко теряют голову от красивой копны волос. Один волосок из длинной косы может притянуть к себе сотню быков, говорят они. И этот хозяин тоже вроде бы такой же, посмеивается она.

Сейчас старая мать заболела, сын не обращает ни на что внимания, а ребенок спит в коровнике. Сейчас не время отдыхать, когда поблизости бродит голодный призрак.

Она удивляется, почему не приходит кузина Бланш, ведь двенадцать дней Рождества уже близко.

Она осеняет себя крестом, чувствуя, что Бланш где-то неподалеку, прячется в роще или в кустах. Она опасна на ветру, и тогда уже дремать нельзя.

Бланш ищет девочек, маленьких девочек. Конечно, пора прекратить это озорство, чтобы сюда раз и навсегда вернулся покой. Хепзиба молится об этом.

* * *

В последующие дни Кэй то и дело бегала из их домика в большой, навещая старую леди, которая лежала пластом, страшно кашляла и с трудом дышала. Приходил доктор, Ник тоже делал все, что мог, но мужчины никогда не видят, что нужно делать.