Детка, это не я (ЛП)

Мои руки гладили его мышцы, которые бугрились и вздрагивали с каждым толчком. Бедра Стикса стали подниматься навстречу моим, заставляя меня кричать от удовольствия, ощущение наполненности было слишком подавляющим, чтобы вытерпеть его. Минута за минутой наши движения становились все более и более страстными; вода свободно лилась через край ванны, брызги с шумом разлетались по полу.

— Стикс, Стикс, Стикс, Стикс...! — простонала я, распахнув глаза, чтобы взглянуть на него, а он тоже смотрел на меня, как и всегда. Его рука легко скользнула между моих ног, и пальцем, он начал массировать меня там, в том самом месте, в той самой точке. В точке, которая заставила меня потерять контроль над своими чувствами.

Наслаждение стало почти невыносимым и жгучее пламя желания опалило все мое тело, вспыхнув чистым октаном в моих венах. Мои бедра двигались все быстрее навстречу бедрам Стикса, подгоняемые его ответными движениями, эротическими вздохами и стонами. Движения пальца Стикса ускорились, казалось, его член во мне расширился до уже невыносимых размеров.

В груди бешено колотилось сердце, когда Стикс поджал губы, не сводя с меня глаз. Затем, словно молния, невероятное чувство охватило всё мое тело, и я закричала в экстазе. Губы Стикса приоткрылись, его бедра жестко толкнулись один раз, другой, а затем замерли. Его большие карие глаза расширились, лицо дрогнуло, как от мимолетной боли, и горячая струя семени затопила мои внутренности, наполняя матку. Я чувствовала, будто я парю во всё еще горячем воздухе летнего дня, в теплой воде, окружающей нас обоих. Я упала ему на грудь, истощенная, но… ох… прекрасно удовлетворенная.

Слушая биение сердца Стикса, лежа на его груди, я улыбнулась. Его сильные руки гладили мои длинные намокшие волосы, прилипшие к спине, пока мы осторожно выходили из нашего общего транса.

Так вот что значит заниматься любовью...

Я только что занималась любовью со Стиксом.

Всё это время я была права.

Нам всегда было суждено быть вместе. Он для меня всё. Он весь мой мир...

...Стикс — мое спасение. 

Глава 18

Стикс 

Господи. Боже. Мой.

Мэй.

Вся Мэй.

Вся моя.

Я в ее тугой киске, заполняю ее своей спермой.

Гребаное совершенство.

Ее легкое, ровное дыхание обдувало мою влажную грудь, она заснула.

— Мэй, — тихо позвал я, пробуждая ее ото сна. Я проскользнул двумя пальцами между крепкими половинками ее задницы и просунул их во влажную шелковистость хорошо оттраханной киски.

Мэй инстинктивно качнула бедрами, и стон сорвался с ее губ. Внезапно ее голубые глаза широко распахнулись, а потом подернулись поволокой, пока она извивалась на моей руке.

— Стикс... — простонала она, осипшим ото сна голосом. Она вытянула руки и ухватилась за бортики ванны, а я должен был зажать свое кольцо в губе, просто, чтобы сохранить спокойствие; она выглядела так чертовски прекрасно, объезжая мою руку.

Ее розовые, крупные соски отвердели, тяжелые груди налились, губы раскрылись, вздохи вырывались из них с каждым толчком. Неспособный больше игнорировать свой член, я вынул пальцы и погрузил его прямо в нее.

Бл*дь!

Потрясенным взглядом, Мэй уставилась прямо на меня, и я ухмыльнулся. На этот раз, я всё контролирую — швы идут ко всем чертям. Захватив ее бедра, я развернул нас в воде, уложив Мэй на спину. Она взвизгнула, когда я поднялся над ней, обвивая свои руки вокруг ее спины, и почувствовал, что ее ноги обернулись вокруг моей задницы. Она застенчиво мне улыбнулась, пока я неустанно долбил ее киску, вырывая стоны из ее горла, а ее ногти впивались в мою кожу, с каждым движением наши груди терлись друг об друга.

Очень скоро она кончила. Я последовал сразу за ней.

Мы оба тяжело дышали, когда Мэй убрала волосы с моего лица, пригладив их.

— Это был лучший способ проснуться, — хрипло сказала она.

Усмехнувшись в ответ на это, я сказал:

— Начиная с с-сегодня так б-будет каждый гребаный д-день.

— Ты обещаешь?

Я кивнул медленно и многозначительно.

Маленькие ручки двинулись вниз по моей груди, осторожно прослеживая мои швы.

— Как ты себя чувствуешь?

Мне больно, я обозлен на нацистских ублюдков, но так чертовски хорошо.

— Х-хорошо.

Вытащив по-прежнему твердый член из своей женщины, я встал на колени и распрямил свою затекшую спину, морщась от возникшего жжения в крепких швах перекрывающих множество шрамов на моем теле… в том числе ублюдочную свастику на груди, которую уже не стереть.

— В-выбираемся. Вода х-холодная.

Когда я посмотрел на Mэй, то буквально перестал дышать. Сейчас она моя. Никто не отберет ее у меня.

Когда я протянул ей руку, обычно мягкое выражение ее лица, сменилось на хмурый вид. Я вопросительно приподнял бровь.

Игнорируя меня, Мэй встала и вышла из ванны без моей помощи. Мои челюсти сжались. Я не какой-то там слабак, но, потом она шагнула ближе и сжала мою руку, настаивая:

— Позволь мне позаботиться о тебе. Это моя работа... как твоей старухи.

Я закрыл глаза, наслаждаясь тем, что она только что сказала… «моя старуха». Мой старик был чертовски прав; мне в жизни достаточно три вещи: мой Харли, моя Фендер... и любовь моей старухи Мэй; только Мэй.