Детка. Навсегда... (СИ)

– О Господи... Лена... Ненавижу это имя. Оно совсем тебе не идёт. Будто про чужую женщину говорят, – Ден покачал головой, сетуя на мой выбор. – На хрен вообще его поменяла? Совершенно ничего не решилось бы, останься ты при своем.

Вот тут я напряглась. Слишком свободно он выбирает темы для беседы со мной в присутствии посторонних людей. Данный факт говорит о том, что поделиться этими темами они не смогут ни с кем, по одной лишь причине, мертвые вообще не особо разговорчивы.

– Подожди, ты не Лена? – удивился Владик.

– Ну, конечно же, нет. Посмотри на нее. Кстати, присядь, милая. У тебя был тяжёлый день. Я переживаю, Детка.

На последней фразе Воропаева Марат поднял взгляд, рассматривая мое лицо так пристально, что стало сильно не по себе.

– Детка? – Наконец, переспросил он. Но не Дена. Меня.

Честно говоря, я понятия не имела, что сказать в ответ. Ситуация очевидно вышла из под контроля и единственным, кто понимал происходящее, равно, как итог данной встречи, был Воропаев, который начал какую-то свою, только ему известную игру.

Глава тридцатая

– А что ты так взвился, друг любезный? – Воропаев с усмешкой наблюдал за Маратом, который в свою очередь, гипнотизировал меня. Круговая игра в "гляделки".

– Почему – Детка? Почему он назвал тебя именно так?

Я молчала. Вовсе не потому, что внезапно обрела природную скромность. И не потому, что боялась ранить чувства Маратика. Вообще плевать. Чертов Ден. Я не понимаю, какую игру он ведёт. Почему мы тут? Зачем этот разговор? Неужели нельзя было посвятить меня в свои планы. А так, стою, как идиотка, ей-богу.

– Эх, Марат... Или Серёга? Слушай, а зачем ты вообще поменял имя? В чём прикол. Ладно, знаю некоторых личностей, так их мёдом не корми, дай рожу переделать, да имя подебильнее себе выбрать. Тебе эта лабуда зачем?

– Так вышло. Погоняло было от фамилии. Со школы пошло. Потом прицепилось. Да и звучит как-то солиднее. – Маратик, наконец оторвался от меня и обратил внимание на Воропаева, который, тем временем, налил себе снова и теперь крутил рюмку в руке, будто там не обычная водка, а дорогой, выдержанный коньяк.

Владик просто бестолково переводил взгляд с одного на другого, и, очевидно, нервничал. То, что ситуация накаляется, не почувствовала бы только, наверное, землеройка, единственное существо без инстинкта самосохранения. Хороший парень к данному виду не относился, а потому всеми фибрами души ощущал, сейчас грядёт какой-то трындец. Пока не ясно какой именно и кому, но желания выяснять у Владика тоже не наблюдалось. Предполагаю, он уже протрезвел окончательно, мысленно прокручивая варианты, как бы смыться с этой встречи.

– Прикольно... Как дела, Марат? Бог с ним, буду так тебя называть.

– Чё ты прицепился, не пойму. Сначала с бабой моей связался. Теперь от меня чего-то хочешь.

– Неееет. Это твоя баба со мной связалась. Вернее, знаешь как. Разобью, возможно, твое гранитное пацанское сердце, но баба, о которой идёт разговор, твоей никогда не была. Видишь ли, изначально и тебя, и его, – Воропаев кивнул в сторону окончательно погрустневшего Владика, – Анжелла, сучка брехливая, планировала использовать. Деньги. Бабки. Бабосики. Все ради них, любимых. Думаю, подробно ее схему объяснять не нужно? Итак понятно.

– Да что ты говоришь. Уж не для тебя ли? – усмехнулся Марат. Правда, усмешка вышла какая-то горькая.

– Вот молодец! – Ден с преувеличенным восторгом хлопнул свободной ладонью о стол. – Детка, посмотри, парень-то сообразительный. Для меня, прикинь. Правда, сразу уточню, вообще не просил об этом. Немного крыша подтекала у твоей возлюбленной. Кстати... По поводу светлых чувств... Тебя не смутило, друг любезный, что Анжелка уж больно подозрительно кое-кого напоминала?

– Нет. – Марат явно не хотел касаться темы своей давней страсти.