Детка (СИ)

- Похоже, что я обеими ногами в могиле? – Брок чуть приподнял бедра, давая Стиву почувствовать свой твердый член. – Для мертвого у меня многовато желаний.

- Простите, что прерываю ваше горячее воссоединение на самом интересном месте, - раздался из динамиков голос Тони, - но Рамлоу нужен мне для тестов, а вы двое – для проверки общего состояния и жизненных показателей. Так что разлепляйтесь и по боксам, детки.

- Старк, - хрипло позвал Брок. – Я старше тебя. И шутка с «деткой» меня несколько подзаебала.

- О, как ты ошибаешься, мой зубастый друг, - с напускной грустью произнес Тони. И уже деловым тоном распорядился: - У вас пять минут.

- О чем это он? Я все помню, - Брок столкнул с себя Стива и взял у ухмыляющегося Баки телефон, на котором тот уже включил камеру – вместо зеркала. – Побочный эффект? Временный или…

- Молодость – недостаток, который быстро проходит, - ответил Стив и с удовольствием стиснул его задницу. – Но старость и подагра тебе пока не грозят.

Всю дорогу домой Брок ругался, как одержимый, и печатными словами в его речи были только предлоги. Он был возмущен тем, что они так рисковали, что легко доверились Старку, хотя могло ничего не получиться. Баки и Стив молчали, улыбаясь, зная, что все сделали правильно. Жить – так вместе, умирать – так тоже вместе, и не имеет особого значения, сегодня или через сто лет.

Они все для себя решили еще полтора года назад, когда впервые легли втроем в одну постель.

Дома Брок ненадолго замер на пороге спальни, а потом притянул к себе Баки, зарылся ладонями в его волосы и прижался щекой к щеке.

- Я помню тебя, - едва слышно сказал он. – Помню, как ревновал Стива к тебе, когда понял, что вы не просто друзья. Он был с тобой нежен так, как никогда не был со мной. И тебя – к нему, когда увидел, как вы взаимодействуете, будто вылеплены из одного куска, будто всю жизнь только и делали, что дрались вместе, готовили вместе, жили, просто были рядом друг с другом.

Баки обнял его, молча, не перебивая, а Стив замер, будто боясь нарушить момент. Брок никогда ни на что не жаловался, не предъявлял претензий. В нем никогда не ощущалось надлома, и Стив в который раз удивился собственной слепоте и эмоциональной тупости. Приволочь в постель к новому любовнику старого и считать, что все в порядке. Стоило поаплодировать себе. Хотя тогда все казалось логичным. Они съехались, хотя до этого только «трахались по воскресеньям».

В ЩИТе тогда был скандал, ходили разные слухи, Стива таскали по инстанциям, Баки – по исследованиям, над Броком смеялись и неискренне жалели, но Стив никогда не прислушивался к тому, что о них говорят. Он знал правду и был уверен, что Брок тоже ее знает: теперь их трое. Никакие скандалы и сплетни не могли этого изменить, только они сами.

- Я люблю тебя, Баки, - вдруг сказал Брок, целуя его в висок. – Я не знаю, как ты простил… всю ту ебанину, что мне приходилось делать с тобой, блядь, да я даже не знаю, как ты остался таким. Живым. Я мудак, потому что никогда не говорил тебе этого и не находил в себе сил извиниться. Потому что я до сих пор не знаю, как такое можно простить. И никакими дохуя высокими чувствами, в которые я вступил на старости лет, как в быстрину, этого не исправить. Я жизнь прожил зря. До тебя и до Стива я был как пустой изнутри бильярдный шар. Гладкий снаружи и бракованный в середине. Я слишком долго слушал других, не давая себе труда задуматься. И я рад, что нашел в себе яйца это изменить к концу пятого десятка.

Стив молча подошел и обнял их обоих. Баки потрясенно молчал, Брок целовал его в висок, перебирая волосы, и Стиву казалось, что тот все еще ищет шрамы от Машины.

Но если те и оставались, то только на сердце, и Стив знал, что теперь у них чуть больше времени, чтобы их залечить.

ЭПИЛОГ

Не по-осеннему яркое солнце светило в окно спальни, раскрашивая ее в золотистые тона, но Броку было не до красоты позднего утра. Он, пожалуй, за последние десять лет не мог припомнить, чтобы его драли с таким упоением, как сегодня. Голова шла кругом, горло давно саднило от криков и практики «глубокой глотки», а эти двое все никак не могли уняться. Не то чтобы Брок был против, конечно, тем более в такой позе от него требовалось только одно: не сдохнуть от удовольствия. Потому что загнуться от сердечного приступа ему вот уже десять лет была не судьба: чертово излучение сделало из него эталон физического здоровья, силы и выносливости. По образу и подобию двух не менее сильных, здоровых и выносливых суперсолдат, зажавших его сейчас между собой и слаженно трахающих с двух сторон.