Детонатор для секс-бомбы

– Нужно будет еще проверить их алиби на новый временной промежуток, – попытался отбиться следователь, но подполковник не дал себя провести.

– Всю работу нужно начинать заново! – заключил он таким недовольным тоном, словно это Женя проделывал все эти махинации с телом убитой, сначала зачем-то клал ее в ванну, потом перетаскивал в спальню и напоследок, совсем уж отчаявшись, запихнул тело жертвы в холодильник.

– Ты хоть понял ход мысли преступника? – продолжал терзать своего сына подполковник. – Помнишь, что я тебе рассказывал?

– Помню, папа, – уныло промямлил следователь. – Нужно поставить себя на место преступника, понять, что им двигало, и тогда станет ясно, где искать преступника и вообще, кто он такой.

– Вот именно, – кивнул подполковник. – И я тебе не папа.

– Прости, папа, – поспешно извинился следователь. – То есть простите, товарищ подполковник.

– Ладно уж, – смилостивился подполковник. – Иди работай. И помни, очень важно поставить себя на место убийцы.

Женя вышел из кабинета подполковника с тяжелым осадком на душе. Как всегда после разговора с отцом, ему становилась очевидна собственная никчемность. Как-то от одного разговора до другого следователь успевал о ней забыть и даже иногда начинал думать, что он не самый плохой следователь, но после очередной беседы с любящим папой он понимал, как горько ошибался. После таких разговоров по душам со своим отцом следователю неизменно казалось, что говорят они на разных языках. Иногда он просто не понимал, что же хочет от него отец.

– Как же мне поставить себя на место убийцы, если я понятия не имею, кто он такой? – вздохнул наконец следователь, устроившись за своим рабочим столом с кружкой, полной обжигающего кофе. – Ну, предположим, я любовник этой Лазоревой. Явился к ней домой на интимное свидание, но что-то у меня в голове переклинило и я ее убил. А тело положил в горячую воду. Нет, чушь какая-то. Ну, хорошо, пусть она уже принимала ванну, а я так разозлился, что придушил ее прямо в ванне. Ладно, это уже как-то более правдоподобно. Но, значит, я услышал что-то такое, что заставило меня убить ее именно в таком месте. Ведь она, наверняка, должна была сопротивляться. И я это понимал. И значит, я мог бы придушить ее и не в ванне, где я был бы весь забрызган водой. Не очень-то приятно потом идти по улице в мокрой одежде.

И следователь задумался. В это время в кабинет вошел младший лейтенант Касьянов. Ознакомив его с отчетом эксперта, следователь сказал:

– Нужно будет заняться проверкой нового алиби у всех подозреваемых. Я с ребятами сам этим займусь. А тебе другое задание: детально проверить материальное положение убитой Лазоревой на момент убийства. – И посмотрев на Касьянова, чтобы проверить, слушает ли он его, следователь добавил: – Выясни, не делала ли она в последнее время каких-нибудь крупных покупок? Или, может быть, незадолго до смерти она сняла со своего счета крупную сумму денег? Вероятно, что дело тут может быть и не в ревности. Возможно, мы имеем дело с обычным грабежом.

– Убитая была обеспеченной женщиной, так что эту версию отбрасывать нельзя, – согласился со следователем младший лейтенант и, круто повернувшись, отправился выполнять задание.

Несмотря на то что вчера они улеглись спать очень поздно, поспать подругам не дали. Комната, в которой их устроили, была проходной. Клава и ее муж то и дело сновали взад-вперед. А когда к ним присоединились еще и любопытные соседки, то подругам стало окончательно ясно, что пора вставать. Хорошо еще, что они улеглись спать вчера ночью прямо в одежде, иначе сейчас им бы предстояло одеваться под любопытными взглядами набившихся в дом теток. Те со свойственной сельским жителям простотой даже и не подумали покинуть свой наблюдательный пункт в соседней комнате, откуда им была отлично видна постель, на которой почивали обе девушки.

Наскоро выпив чаю и ответив на некоторые вопросы теток, девушки попрощались и выскочили на улицу. Причиной их торопливости было не только желание побыстрей сбежать от любопытствующих бабок, но и странное бурление в их организмах.

– Мне что-то совсем нехорошо, – прошептала Дуня, усаживаясь в машину рядом с подругой.

– А что такое? – живо поинтересовалась Мариша.

– В животе словно бы революция начинается, – жалобно простонала Дуня.

– Угу, – угрюмо кивнула Мариша. – Думаю, что это вчерашняя простоквашка, которой нас милая Клава попотчевала на сон грядущий, дает о себе знать. У меня всю ночь во рту какой-то странный привкус стоял.

– Слушай, давай полежим на травке? – прошептала совсем побледневшая Дуня, когда они немного отъехали от деревни.

– Давай, – согласилась Мариша.

Подруги отогнали машину подальше от дороги в лес, выбрали местечко посуше, где солнышко уже выпило с травы утреннюю росу, и улеглись. Мариша закрыла глаза и приготовилась умереть, так ей было худо. Но неожиданно она услышала справа от себя, где лежала Дуня, какое-то бульканье. Покосившись в ту сторону, Мариша увидела, что ее подруга пьет какую-то прозрачную жидкость из плоской фляжки.

– Можно я тоже попью? – попросила Мариша.