Детоубийцы

Напротивъ, С_а_х_а_р_ъ посл женитьбы обнаруждвалъ признаки упадка. Жена его точно хорошла и здоровла на его счетъ. Разбогатвъ, ставъ мужемъ красивйшей двушки Альбуферы, онъ ршилъ, что насталъ моментъ, въ первый разъ въ жизни захворать. Время не благопріятствовало контрабанд. Молодые, неопытные чиновники, на обязанности которыхъ лежалъ досмотръ за морскимъ берегомъ, не допускали никакихъ темныхъ длъ, и такъ какъ Нелета лучше мужа управляла трактиромъ, то послдній, не зная, чмъ заняться, посвятилъ себя тому, что боллъ, обычному развлеченію богачей, какъ выражался дядюшка Голу бь.

Старикъ лучше всего понималъ, откуда болзнь С_а_х_а_р_а и говорилъ о ней съ насмшливымъ выраженіемъ. Въ немъ проснулось влюбленное животное, спавшее впродолженіи многихъ лтъ, когда онъ испытывалъ лишь страсть къ нажив.

Нелета оказывала на него такое же вліяніе, какъ тогда, когда она была его служанкой. Блескъ ея маленькихъ зеленыхъ глазъ, улыбка, слова, прикосновеніе ея руки, когда ихъ пальцы встрчались, наполняя за стойкой стаканы, всего этого было достаточно, чтобы онъ терялъ спокойствіе. Разница была только та, что трактирщикъ уже не получалъ царапинъ и когда оставлялъ прилавокъ, не возбуждалъ негодованіе и смущеніе въ постителяхъ… Такъ проходило время. С_а_х_а_р_ъ жаловался на странныя болзни: то у него болла голова, то желудокъ. Онъ становился все боле тучнымъ и вялымъ, и подъ его тучностью скрывалось его истощеніе. Рядомъ съ нимъ Нелета все боле расцвтала, словно жизнь, уходя изъ его организма, омывала ее плодороднымъ дождемъ.

Дядюшка Г_о_л_у_б_ь коментировалъ это положеніе съ комической важностью. Потомство С_а_х_а_р_а будетъ столь обильно, что заселитъ весь Пальмаръ. Однако прошло четыре года и Нелета несмотря на свое страстное желаніе не становилась матерью. Она мечтала имть сына, чтобы закрпить свое положеніе, столь ловко завоеванное, и чтобы, какъ она выражалась, насолить родствениикамъ покойной первой жены С_а_х_а_р_а. Въ середин каждаго года по деревн разносился слухъ, что она въ интересномъ положеніи и, входя въ трактиръ, женщины разсматривали ее испытующе и внимательно, прекрасно понимая важность подобнаго событія въ борьб трактирщицы съ ея врагами. Однако надежда всегда оказывалась неосновательной.

Каждый разъ, когда предполагали, что Нелета станетъ матерью, на ея счетъ ходили самыя жестокія сплетни. Враждебныя ей женщины ядовито подумывали о какомъ-нибудь собственник рисовыхъ полей изъ тхъ, что прізжали изъ Риберы и отдыхали въ трактир, о какомъ-нибудь охотник изъ Валенсіи, даже о лейтенант карабинеровъ, который, соскучившись въ одинокой Торре Нуева, порой привязывалъ свою лошадь за оливковое дерево передъ трактиромъ, перехавъ по илу каналовъ, словомъ обо всхъ, мене же всего о больномъ С_а_х_а_р_, боле чмъ когда либо находившемся во власти той ненасытной страсти, которая его, казалось, пожирала.

Нелета улыбалась въ отвтъ на эти сплетни. Онатне любила мужа, она была въ этомъ уврена. Ей больше нравились многіе постители трактира, но она была благоразумна, кавъ женщина эгоистическая и разсудочная, которая вышла замужъ по разсчету, и не желаетъ неврностью нарушать свой покой.

Однажды пронеслась всть, что сынъ дядюшки Тони находится въ Валенсіи.

Кончилась война. Батальоны, лишенные оружія, походившіе на жалкую толпу, прибывали въ гавани. То были скелеты голода, призраки лихорадки, желтые, какъ восковыя свчи, употребляющіяся только на похоронахъ, и въ ихъ глубоко впавшихъ глазахъ сверкала жажда жизни, какъ звзда въ глубин колодца… Вс отправлялись домой неспособные работать, обреченные умереть раньше года на лон семьи, поставившей человка и получавшей обратно тнь.

Тонета встртили въ Пальмар съ любопытствомъ и энтузіазмомъ. Онъ одинъ вернулся оттуда въ деревню. И какимъ онъ вернулся! Весь исхудалый отъ послднихъ дней войны, такъ какъ онъ былъ однимъ изъ тхъ, которые выдержали блокаду Сантъ-Яго. Но несмотря на это онъ казался сильнымъ. Старыя кумушки восхищались его худымъ, стройнымъ тломъ, его воинственными позами, которыя онъ принималъ у рахитическаго оливковаго дерева на площади, крутя усы, украшеніе, которымъ во всемъ Пальмар гордился только начальникъ карабинеровъ и демонстрируя большую коллекцію панамъ, единственный багажъ, вывезенный имъ съ театра войны. По вечерамъ въ тракткр С_а_х_а_р_а собирались люди, чтобы послушать его разсказы о тамошнихъ длахъ.

Онъ забылъ свои солдатскія фанфаронады о томъ, какъ онъ билъ подозрительныхъ въ его глазахъ мирныхъ гражданъ, и входилъ въ хижины съ револьверомъ въ рукахъ. Теперь вс его разсказы касались американцевъ, янки, которыхъ онъ видлъ въ Сантъ-Яго. Народъ высокій и крпкій, дятъ много мяса и носятъ маленькія шляпы. Этими чертами исчерпывалось его описаніе. Огромный ростъ враговъ былъ единственнымъ уцлвшимъ въ его памяти впечатлніемъ. И среди безмолвія раздавались вдругъ взрывы всеобщаго смха, когда Тонетъ разсказывалъ, какъ одинъ изъ этихъ молодцовъ, видя, что на немъ одни лохмотья, подарилъ ему передъ отъздомъ штаны, но такіе большіе, что онъ въ нихъ исчезалъ, какъ въ парус!