Детоубийцы

– Ты получил, что хотел, и все, я тебя больше не интересую. Это нечестно. Ты обращаешься со мной, как с черной рабыней.

– Я обращаюсь с тобой, как с черной королевой.

Тут гостья несколько обмякла. Усадив ее на кровать, Белов заставил ее запрокинуть голову, чтобы впиться губами в ее горячее, пульсирующее горло.

Со стороны это должно было напоминать сценку из фильма про вампиров, как отметил краешек его сознания.

Некоторое время Дада оставалась напряженной, а потом окончательно расслабилась, позволив делать с собой все, что хотелось Белову. Не то чтобы он испытывал непреодолимое желание, но, начав, уже не мог остановиться. Разве что на пару секунд, чтобы снять с африканки босоножки, застежки которых впивались ему в поясницу, когда она решила обхватить его ногами.

Глава 8 Железное жало

Войдя в бар, Белов чувствовал себя невесомым, словно воздушный шарик, из которого вот-вот выйдут остатки кислорода. Голова была абсолютно пуста, если не считать разнообразных ругательств в собственный адрес, звучавших навязчиво, как заевшая пластинка.

Петраков, пристроившийся в углу с фруктовым миксом, переоделся в костюм из блестящей ткани, но даже в этом наряде выглядел достаточно уныло. Осунувшегося Белова он встретил встревоженным взглядом:

– Уж не малярию ли вы подхватили, Олег?

– Сам не знаю, какая муха меня укусила, – с чувством произнес Белов, падая на стул.

– Цеце? – встревожился Петраков.

– Да нет, какая-то другая.

Было приятно поболтать по-русски. Все эти «уж», «да нет», все эти идиоматические «мухи»… Других источников положительных эмоций Белов не видел. Ему, безвестному лейтенанту ФСБ, только что принятому на службу в знаменитый Антитеррористический Центр России, поручили важнейшее задание, а он, вместо того чтобы оправдывать высокое доверие, развлекался с туземками и ни на шаг не приблизился к поставленной перед ним цели.

Выбирая профессию, Белов свято верил в то, что будет служить своей великой родине. У него имелся набор идеалов и принципов, которые казались ему единственно правильными и незыблемыми, но, вместо того чтобы следовать им, он пустился во все тяжкие, как будто был обычным туристом, приехавшим в Африку за новыми впечатлениями.

Скажи кто-нибудь лейтенанту Белову пару дней назад, что он, позабыв честь и достоинство, станет нежиться в объятиях чернокожих девиц, Белов послал бы такого человека куда подальше и еще долго фыркал бы от негодования. Но истекали вторые сутки его пребывания в Уганде, а он даже не мог с уверенностью сказать, где находятся братья Беридзе, по души которых его прислали. Это настраивало на минорный лад. Состояние у Белова было такое, что хоть реквиемы сочиняй.

– Вы обещали раздобыть разрешение на ношение оружия, – сказал он.

– И раздобыл.

– Ну и где же оно?

Белов отлично понимал, что разговаривает неприятным, раздраженным тоном, однако изменить его не мог или не хотел. Это был тон, которым бы он хотел обращаться к самому себе. Лицо Петракова, не знавшего об этом, сделалось на пару сантиметров длиннее, тогда как его рот сделался еще меньше, чем был задуман природой.

– Пожалуйста, – произнес он, протягивая сертификат.

Не глядя, Белов спрятал разрешение в задний карман джинсов.

– За мной следят, – сказал он, отмахиваясь от бармена, всем видом выражавшего готовность услужить новому клиенту.

– Кто? – спросил Петраков, погружая в бокал кукольную верхнюю губу.

Белов рассказал про то, как избавился от Шабана на столичном рынке, умолчав про банан, засунутый в выхлопную трубу. Петраков допил микс и постучал стаканом по столу, давая понять, что требует повторения.

– Мальчишество, – буркнул он, когда обслуживший его бармен вернулся за стойку.

Белов, расценивающий свое поведение точно так же, мгновенно взъерепенился.

– Я сам знаю, что можно, а чего нельзя, – заявил он. – Лучше скажите, почему ко мне прицепились люди генерала Тананзе?

– Вы кого имеете в виду? – осведомился Петраков.

– Майора Кулафье и сержанта Шабана, – ответил Белов. – Должен быть еще сержант М’Биа, но он мне пока на глаза не попадался.

– Это игра вашего… э-э, воображения. – Было очевидно, что посол в последний момент отказался от определения «больного». – Сегодня я встречался с шефом полиции Шамбу. Он утверждает, что полиция вами не интересуется.

– Зато майор очень даже интересуется. И докладывает генералу обо всех моих перемещениях.

Петраков ничего на это не ответил. Сделал несколько глотков, облизал губы и спросил:

– Дада вам пригодилась?

Белову вспомнилось, как негритянка обвивалась вокруг него руками и ногами, уподобляясь некоему фантастическому питону.

– Не очень, – сказал он. – Как насчет того журналиста… Кнолли?

– Келли, – поправил Петраков. – Не слишком полагайтесь на него. Я уже говорил. Он много пьет и мало делает.

«Как я», – подумал Белов.

– Позвольте мне самому делать выводы, – произнес он вслух.

– Да ради бога!

– Где я могу найти мистера Келли?

– В редакции «Дейли монитор». – Петраков пожал плечами, мол, я вас предупреждал. – Сидит там допоздна, глушит виски и лапает сотрудницу. На большее он не способен.