Detroit After: New People (СИ)

По распоряжению Маркуса медицинские техники хорошо поработали над ним и из запчастей RK800, найденных на складах «Киберлайф», смогли соорудить ему подходящие голени и ступни. Маркус так же проявил снисхождение и, руководствуясь инструкцией от Камски, снял несколько проводов, оставив только те, что опутывали голову пленника. Ричард оставался под присмотром в полицейском департаменте Нового Детройта, и доверия к нему никто не испытывал. Для большинства он оставался бомбой замедленного действия, которая готова вот-вот рвануть и причинить ещё больше неприятностей.

Только Дилайла пыталась наладить с ним контакт, однако понимания между ними не прибавилось. Рич старался остаться машиной, хотя Ди ясно видела, что с ним происходят какие-то изменения, которые он так настойчиво отрицает. При этом Коннор с загадочной улыбкой высказал идею, что это могут быть особенности, обусловленные схожестью их моделей. Дилайла не очень поняла, что детектив имел ввиду. Она просто надеялась, что без влияния Аманды и людей вроде Гэвина Рида, характер Ричарда может поменяться. По крайней мере он перестал пытаться сделать Дилайле больно своими словами, хотя на этом уступки в их общении пока закончились.

Дилайла вышла в холле и отправилась искать Маркуса. В одной из комнат отдыха сквозь стеклянную стену она увидела Алису, Лютера и Ральфа. Эта идеалистическая картина достойна была бы украсить какой-нибудь журнал о хорошей семье. Алиса, Лютер и Ральф, поджав под себя ноги, сидели на ковре вокруг маленького розового столика на котором стояла игрушечная посудка — чайник, чашки на блюдцах, тарелки с пластиковым печеньем и конфетами. Они беседовали о чём-то своём и Алиса весело смеялась. Девочка удачно перенесла переселение в Стрэтфордскую башню и, даже если была чем-то расстроена, никак это не показывала и не жаловалась.

— За стенами чудесный день, — произнесла Дилайла, приоткрывая стеклянную дверь и высовываясь в проём. — Зря вы сидите тут. Самое время выйти на прогулку. После вчерашнего дождя снег почти растаял и по улицам уже текут ручьи, хотя февраль ещё не закончился.

— Мы ждём Кэру, — отозвался Ральф, салютуя Дилайле пустой розовой чашечкой.

— А где она? — тут же поинтересовалась Ди, только сейчас заметив, что хранительница дружного семейства отсутствует за столом.

— Смотрит новости, как всегда, — сказал Лютер. Тон голоса был ровным, но по одному только взгляду, который здоровяк поднял на неё, Дилайла поняла, насколько его беспокоит состояние супруги.

— Найду её, — произнесла Ди, осторожно прикрывая дверь, и улыбка слетела с её губ.

С тех пор, как вернулось нормально телевидение, Кэра с одержимостью просматривала все передачи, в которых говорилось об андроидах, а таковых сейчас выпускали не мало. Ди беспокоилась за подругу, но повлиять на неё не могла. Попытки убедить Кэру больше походили на простукивание бетонной стены — с другой стороны было глухо, как ты ни бейся.

Пройдя по коридору между студий, Дилайла быстро нашла Кэру. Решив, что Маркус подождёт, Ди зашла к подруге, чтобы поговорить с ней. Кэра сидела на кресле-мешке прямо на полу, спиной к двери. Перед ней на стене висел большой плоский телеэкран, по которому крутили очередную новостную передачу, и Кэра никак не отреагировала на приход Дилайлы. Ди едва успела открыть рот, чтобы поприветствовать подругу, но тут голос диктора торжественно объявил:

— А теперь переключимся на другую нашу студию, где в данный момент нас ждёт особый гость, готовый ответить на некоторые интересующие наших телезрителей вопросы, — репортёр схватился за наушник, чтобы лучше слышать свою коллегу. — Итак, у нас в студии директор маркетинга компании «Киберлайф» Ливай Джеймс Хантер. Ребекка, вы в эфире.

На экране появился светлый кабинет с двумя диванами. На одном сидела миловидная репортёрша в бежевом костюме с забранными в пучок рыжими волосами, а напротив неё — мужчина среднего роста, весьма подтянутый и крупный, чем-то похожий на норвежца. Серый костюм и белая рубашка туго обтягивали его крепкую фигуру, лазурно-синий галстук был слегка расслаблен на вороте. Платиновые волосы обрамляли квадратное лицо мягкими волнами, а голубые глаза, казалось, так и излучали доброту. Однако Дилайла знала, что всё это — показушность и фальшь. Образ хорошего человека для игры на публику.

— О, нет, Ливай, — простонала девушка, перебивая репортёршу, которая как раз заново представляла зрителям своего гостя. — Его лицо уже начало стираться из моей памяти…

— Давай, садись, — предложила Кэра, указывая на мягкое кресло-мешок рядом со своим. — Если уж собралась это смотреть.