Децема 1,5

— Никогда. Не в этой жизни точно, — на полном серьёзе ответила я, туша сигарету. Ставя в наших с Дисом не слишком продолжительных, сводящих с ума отношениях жирную точку.

— Ясно.

Иногда его покорность просто обескураживала.

— Ты самый лучший мой солдат, Дис, ты знаешь? — проговорила я уже совсем другим, преувеличенно бодрым, деловым тоном, беря в руки передатчик. — Поэтому я исполню твоё желание.

— Какое? — без особого энтузиазма поинтересовался он, исправно меня не замечая.

— Заветное.

В Тавросе ещё даже не смеркалось. Но вечно занятый секретарь Иберии всё равно ответил не сразу.

Внезапность моего звонка заставила его насторожиться.

— Нет, Адсон, я не перепутала. Мне нужен именно ты, — медленно и убежденно произнесла я. — Если только Иберия не передумал на мой счёт, и весь уже не извёлся от желания со мной поболтать.

Похоже, его босс сейчас слишком занят. Так что даже если бы его расположенность ко мне была вне всяких сомнений, он не стал бы со мной разговаривать. И вообще, какого ляда я творю, названивая ему теперь, после того, что произошло? Не мне ли было велено сидеть тихо?

— Да-да. Кажется, вы там все на ушах стоите. С чего бы?

Не моего это, собственно, ума дела.

— Ладно, ты только не кипятись. Я ведь по делу.

Адсон нашел это удивительным.

— Найди минутку, чтобы передать кое-что своему боссу, идёт? Для начала, насчёт его сына. Наша с Индрой помолвка расторгается.

На пару мгновений секретарь пропал из эфира, после чего тактично осведомился, не сошла ли я с ума, а если даже нет, с чего наши личные дела должны беспокоить Его Величество? Этот вопрос я должна обсуждать исключительно с наследником. Но лучше это делать после того, как протрезвею.

— С того что «этот вопрос» — дело государственной важности. Децема отныне не имеет ничего общего с Нойран.

Конечно, кроме того, что первая подчиняется последнему — между нашими кланами ничего общего.

— Об этом и речь, Адсон. Децема больше никому не подчиняется.

Это что, бунт?

— Вроде того.

Что ж, в таком случае он передумал: об этом Иберии нужно узнать незамедлительно. Мир нам и прах к праху.

— Погоди-погоди, это ведь ещё не всё. Не то что бы я тороплюсь, но пусть твой босс признает нашу независимость как можно скорее, договорились?

Конечно-конечно, он сделает это сразу после того, как самолично узнает у меня о причинах такой неоправданной наглости.

— А я тебе расскажу. Да. Причина в том, что ему не стоило оставлять свою игрушку без присмотра. Отправить её «тайком» в его летнюю резиденцию с минимумом охраны, а потом приговорить моего телохранителя к сожжению… это хреновое уравнение дало именно такой ответ. У вас там что, у всех нелады с математикой? Или с логикой?

Ого, Адсон был просто сражён масштабами моего безумия. Да ведь это не бунт совсем. А настоящая война.

— Ага, тут ты прав. Вот только пусть Иберия кое-что примет к сведению: замечу вас на горизонте, и я «скормлю» его прелестницу своим псам. Они у меня тоже вечно голодные и злые, им сгодятся и объедки.

Когда секретарь обещал передать своему господину всё дословно, в его голосе отчётливо звучал скепсис. Он не верил, что мои угрозы остановят вконец взбешённого Иберию от уничтожения обнаглевшего, проблемного, унижающего его достоинство регулярно клана. Не верили в это и мои старейшины.

— Да, Иберия, может, и помешался на ней, но он прежде всего глава Нойран и всего Эндакапея, а не влюблённый герой, — озвучил свои мысли на Совете Олафер, которому поддакнул и Бартл.

— Нашему боссу манипулировать чувствами не впервой, — вставил Десница, скрещивая руки на груди. Намекая на себя и Паймона. — В прошлый раз ей это удалось блестяще.

— Конечно, Иберия не герой, — согласилась я с Олафером. — Я даже не думаю, что он в неё влюблён.

— Так зачем?..

— Вернуть её — дело принципа для него. Я забрала женщину, которую все в Эндакапее считают его собственностью. Вы понимаете, как это выглядит?

— Отстойно. Выглядит, — подал голос Раск.

— Кроме того, я поставила ему условие, которое он с удовольствием выполнил бы и без всяких ультиматумов.

— Прошу прощения? Он с удовольствием вернёт нам независимость? — недоумённо уточнил Кей.

— Конечно, ведь чтобы нас сравнять с землёй, ему нужно следовать некоторым правилам Синедриона, — пояснила я, после чего роль рассказчика на себя принял Олафер.

— Иберия хочет нас уничтожить, но сделать это, будучи нашим патроном, он может лишь одним способом — распустить Децему. А это совсем не та месть, которую мы теперь, по его мнению, заслуживаем. Даровав же нам независимость, он может уже в следующую секунду разбомбить здесь всё к дьяволу, так как мы к его империи не имеем больше никакого отношения.

Раск сглотнул.

— Так разве… вы тем самым не облегчаете ему жизнь? Сами же кладёте голову на плаху.

— Не важно, как это есть на самом деле, — ответила я. — Важно, как это будет воспринято общественностью, когда Иберия пойдёт у нас на поводу.