Детская библиотека. Том 72

Нельзя вечно отсиживаться в укрытии, надо набраться смелости жить, каким бы рискованным ни казалось это авантюрное предприятие.

Может, скомандовать машине вернуться? Встретиться с Майклом, как бы ни тяжела была эта встреча, и на что-то решиться?

«И ты снова хлопнешься в обморок, или тебя стошнит, чудовище…» — горько подумала Элиза.

Её грустные размышления прервались — из ворот выбежали отец с матерью, и начались объятия, расспросы, поцелуи… Родители потащили Элизу и её чемоданы в дом, начали спешно готовиться к обеду с максимальным количеством любимых блюд любимой дочери.

Утром Элиза проснулась от того, что на лицо упал яркий солнечный луч. Она открыла глаза — и снова зажмурила их, ослеплённая, отодвинулась в тень от полузакрытой шторы. Окно было распахнуто, и утренняя свежесть вливалась в спальню Элизы вместе с многоголосым птичьим поскрипыванием, посвистыванием и пощебётыванием. «Сколько на этой планете птиц! — с удивлением подумала она. — Роскошь, которую, живя на Земле, просто не замечаешь, а обитая на Луне, быстро забываешь…»

Её не оставляло странное ощущение какой-то тяжёлой потери. «Что тут странного? — спросила она себя. — Ты всё потеряла — привычную жизнь, работу в журнале, которую передоверила легкомысленной Дженнифер, и даже собственную квартиру. О чём ты скорбишь больше всего?»

Тут она поняла, и это понимание ударило её как громом. «Сегодня пятница! Но я уже не получу корзину с орхидеями! И в корзине не будет письма — пусть короткого, но ласкового письма умного человека…»

Она села на кровати и тихо заплакала над своей жизнью, в которой и так было не много радости, а теперь там не будет его цветов.

Она уже не сможет выходить по утрам на балкон и наслаждаться буйным цветением орхидей, на каждом цветке которых написано — люблю… люблю… люблю…

Сумеет ли робот-мажордом позаботиться о них? Или они погибнут, как первая корзина с белыми и голубыми фаленопсисами?

Слезы на щеках Элизы доказывали, что она совершила ужасную неосторожность, разрешив душе проснуться и полюбить… но кого — Джерри или Майкла? Что болит в её сердце — старое эхо или новое чувство?

Девушка выпрямила сгорбленную спину и строго сказала себе: «Если ты не соберёшься с духом, то развалишься на куски и тебя отвезут в лечебницу или на кладбище… И это разобьёт сердце твоих родителей…»

Элиза была сильным человеком, который уже не первый раз собирал себя из обломков, и она смогла взять себя в руки.

Шли дни и недели, и жизнь Элизы постепенно наладилась. Ноты новых привычек выстроились и мерно зазвучали тихой мелодией. Даже сон Элиза сумела вернуть с помощью таблеток. Правда, подушка по утрам была частенько влажной, но Элиза давно знала, что от жизни слишком много требовать нельзя.

Девушка ходила с матерью по магазинам, где помогла ей с выбором одежды и купила себе несколько симпатичных костюмов и летних платьев. В Каннах она заглянула в «Вулфорд» и с удовольствием убедилась, что её прогноз на летние элитные моды полностью оправдался.

Она съездила с отцом в казино Монако и проиграла там несколько тысяч, что её немного развлекло.

Они с удовольствием прогулялись по парку с фонтанами возле казино. Прошлись и по набережной, где вдоль яхтенного строя сумасшедшие мотогонщики гоняются за Гран-при. Одна из яхт называлась таинственно: «Леди К.».

С тайной гордостью Элиза вспомнила название сорта чёрных орхидей, и ей стало немного трудно дышать.

Элиза затащила отца в узкие улочки старой крепости тысячелетней династии Гримальди, где девушка не была лет сто. На дворцовой площади стояли позеленелые пушки, которые давно уже никого не пугали, и браво шагал гвардеец в белом мундире и красном шарфе.

С крепостной скалы открывался отличный вид на рощи яхтовых мачт и густо стоящие изящные многоэтажные дома. На плоских городских крышах росли пальмы и цветы.

— Как здоровье короля? — спросила Элиза, оглянувшись на дворец Гримальди.

— Плохо, — озабоченно сказал отец. — В прошлую субботу он даже отменил нашу традиционную шахматную партию. Это тревожный признак.

— А принцесса здесь?

— Она уехала на месяц в Нью-Йорк, у неё там какая-то выставка…

Держалась замечательная погода, и каждый вечер Элиза с родителями ужинали на веранде виллы, с фоном из закатного моря и чаячьего аккомпанемента.

— Сегодня встретила Джоан Полякофф, — сказала мать. — У неё дочь Настя родила сразу двойню, и теперь Джоан настолько в хлопотах, что даже перестала посещать фитнес-клуб. Им стало тесно, и муж Насти спешно ищет новый дом. Деньги у него есть, но на полуострове трудно с жильём… а Настя не хочет уезжать далеко от родителей.

Новость ужалила Элизу в сердце. Настя Полякофф была её давней подругой, и вот — у неё двойня, муж, семья… А у неё…

— Всё, на что они могут рассчитывать, — это снять у кого-то пустующую виллу. Но я не помню свободных домов, — задумался отец. — Разве что вилла Уайтшильдов, но её аренда не по зубам для Полякофф.

— Да, совсем забыла такую новость! — воскликнула мать. — Виллу Уайтшильдов кто-то купил!

— Да? — поразился отец. — Они же не выставляли её на продажу! Кто купил и за сколько?